Меню

Нефтяники с большой дороги

23.01.2009 13:59 12 (11145)


По всей стране с востока на запад протянулись стальные артерии, по которым перекачиваются нефть, бензин и дизельное топливо от производителей к потребителям. Эти жидкие ценности в магистралях притягивают вороватых умельцев.

В Челябинской области длина трубопроводов свыше тысячи километров. И на всём протяжении «тело» трубы протыкают, сверлят, пробивают. Всё ради наживы. Как воровство нефтепродуктов стало у нас заурядным явлением? Кто охотится за горючей жидкостью? Куда утекает топливо? Почему процветает «нефтяной промысел»? В ситуации попытались разобраться журналисты «Вечернего Челябинска».

С кочергой на промысел

Начальник службы безопасности восточного производственного отделения — филиала ОАО «Уралтранснефтепродукт» Владимир КАШИГИН занимается охраной трубы много лет.

Милицейский двадцатилетний стаж и инженерное образование в работе ему помогают. Приходится выслеживать не мелких воришек-одиночек, а технически оснащённые криминальные бригады, для которых забуриться в трубу дело пятнадцати минут.

Владимир Павлович выкладывает на свой рабочий стол целый арсенал приспособлений для врезки в трубу. Чего тут только нет! Удивляет и сложный инженерный узел с шаровой задвижкой, и примитивные штыри.

 

В наборе отмычек для трубы особое место занимает знаменитая в этом промысле так называемая казахстанская кочерга. Инструмент этот прост и коварен — он дырявит трубу без лишних раскопок, сварки и одновременно является отводом.

В планы преступников не входит делать отверстие большим. Чем меньше — тем вернее. Резкое снижение давления в трубе вызовет подозрение охраны. А тонкой струйкой незаметно набегают тонны горючего.

В прошлом году служба безопасности «Уралтранснефтепродукта» обнаружила на территории Челябинской области свыше 50 криминальных врезок. В день утекало до 10 тонн горючей жидкости.

Некоторые врезки так хитро замаскированы, что поражают даже опытных охранников. Бывали случаи, когда к «телу» трубы добирались под землёй через очистную канализацию или водоводные трубы, пересекающие нефтяные трубопроводы.

Злоумышленники забирались в трубу, вырезали в ней люк, через люк извлекали грунт и делали врезку. Однажды был обнаружен отвод из металлопластиковых труб длиной три километра, который пересекал под асфальтом две федеральные автодороги и заканчивался ёмкостью-накопителем. Но и этот рекорд был перекрыт: конец отвода обнаруживали и за десять километров от врезки.

Не успел в руках охранников появиться металлодетектор, как расхитители отказались от металлопластика и перешли на резину и ПВХ. Но чем примитивнее орудия преступления, тем больше протечек в местах врезок. А это уже прямая угроза экологии.

Бизнес в розлив

Коли есть ворованное добро, его надо сбывать. С нефтью проще — она годится на растопку печей, по дешёвке распродаётся в деревнях, оседает в котельных. По слухам, бензин из нефти у нас, слава богу, самопальным способом не гонят.

Что касается ворованного бензина и дизтоплива, то сбыть их можно разными путями. Например, загнать на АЗС. Правда, дорожащие своей репутацией фирмы с топливом сомнительного происхождения возиться не станут.

Другой путь — скинуть на автобазу, состряпав поддельную накладную. Тут уж как договоришься. И третий путь — продавать топливо в розлив вдоль дорог или у обочин. Бизнес, связанный с розливом, оказывается, процветает.

В рейд по нелегальным автозаправкам мы отправляемся на двух автомобилях. Нашу редакционную машину сопровождает «уазик» службы безопасности «Уралтранснефтепродукта». Наша задача — своими глазами увидеть всю подноготную теневой торговли горючим.

Быт и сбыт

С Троицкого тракта наши машины сворачивают в сторону Новосинеглазово, где, по оперативным данным, на въезде в посёлок располагается перевалочная база торговцев бензином и соляркой.

Подъезжаем. Высокий забор отрезает довольно приличный кусок территории, обрамлённой зарослями. Мощные ворота, подпёртые бревном изнутри, амбарный замок. Всё говорит, что хозяев нет дома.

Пробираемся на территорию, нас предупреждают: могут быть собаки. Внутри никого. Тревожная тишина — ждёшь подвоха. Всюду бочки, канистры, топливные баки, на снегу валяются переливные шланги, воронки.

Вагончик аборигенов, охраняющих точку, пуст. Стёкла выбиты. Внутри мы видим топчаны, нелепые здесь ковры, мусор, грязь и тлен. На дереве висит забытый впопыхах пакет с электрочайником. Что-то вынудило хозяев в спешке покинуть стойбище.

— По нашим данным, они снялись отсюда под Новый год, — объясняет Владимир Кашигин. — В ноябре мы их навещали — торговля шла полным ходом.

А когда в конце прошлого года наша служба ликвидировала около двух десятков врезок, закрома, видимо, опустели. Хотя эти деятели говорят, что скупают излишки топлива у дальнобойщиков. Но это прикрытие.

Мы брали пробы — по всем показателям солярка и бензин из нашей трубы. Конечно, что-то они и скупают. Но основные объёмы краденые. Сейчас вы увидите действующую точку.

Мы движемся дальше. В салоне редакционного автомобиля ощущается резкий запах солярки. Наша обувь за те десять минут, что мы провели на брошенной заправке, успела напитаться пронзительным жирным ароматом. Вот уже поистине — бизнес с запашком.

Аборигены заправок

На дороге, связывающей Троицкий и Уфимский тракты, нам попадается дивный указатель — ДТ. Двигай туда? Или дизельное топливо? Сметливые водители читают правильно.

— Когда торговля идёт побойчее, у дороги стоит их человек, — рассказывает один из бойцов охраны. — И призывными жестами машет водителям, чтобы сворачивали на халявную заправку.

Объезжаем карьер и видим знакомую уже картину. Площадка для разворота большегрузных машин, баки, канистры, цистерны, шланги. Похоже, дело налажено: на снегу стоит переливной электронасос. Прожекторы на навесах, домик аборигенов.

По дымящейся трубе догадываемся: тут кто-то есть. Из будок со всех сторон на нас бросаются цепные псы. Мы уже собираемся уезжать, как вдруг появляется бомж в просмоленной телогрейке.

Сморщенное пропитое лицо и ничему не удивляющиеся глаза. Спокойно закуривает рядом с огнеопасным товаром. Он принимает нас за покупателей и сообщает, что сейчас бензина нет, а солярка — пожалуйста.

О житье-бытье отзывается удовлетворительно: пожрать и вмазать дают да ещё хозяин привозит кости с мясокомбината для собак — есть из чего сварганить бульон. О своих собаках рассказывает с любовью: — Хорошо от беспредельщиков защищают.

В длинной цепочке сбыта нефтепродуктов такие асоциальные типы удобны. Мы встретили их на четырёх самодеятельных заправках. Вопросу о зарплате они удивляются как дети. И как дети ни за что не отвечают.

Но мы заметили, что они готовы заправить автомобиль и принять деньги. И даже знакомы с инструкцией: «Не курить возле топлива». Аборигенам нефтяных хуторков не откажешь и в чувстве юмора — на очередной нелегальной заправке мы издалека увидели кроме знакомых полчищ собак идеологическое самовыражение.

Над сараем с бочками реял потрёпанный флаг ведущей политической партии, сбоку прибита табличка: «Сбербанк», а рядом с ней указатель: «Партия пенсионеров». На вопрос: «Откуда взяли?» — нефтяник ответил: «На свалке».

Но нам хотелось заправить автомобиль по-настоящему. Мы едем в сторону Старокамышинска. И вновь сворачиваем с шоссе подальше от глаз людских. Видим нефтяной хутор. Но что удивляет — многотонные цистерны закопаны в землю.

Здесь, видно, дело поставлено на широкую ногу. Интересуемся у выскочившего из сторожевого домика разбитного малого: «Почём бензин?» Тот, заподозрив неладное, возвращается в сторожку.

И выходит оттуда в сопровождении человека восточной внешности, похоже, своего босса. Нам называют цену — 12 рублей. Хоть залейся.

— Часов в восемь-девять утра здесь очередь на заправку выстраивается, — комментирует боец охраны.

Мы очередей не видели — дело было к вечеру. Но одиночные машины желающих заправиться на нелегальном розливе нам встречались.

Почему дикие заправки преспокойно работают под носом у местных властей, налоговиков, пожарных, территориальной милиции, природоохранной прокуратуры?

Капля в море преступности

Оказывается, вопрос защищённости трубопроводов обсуждается давно и на высоком уровне — на заседаниях комиссии по предупреждению чрезвычайных ситуаций, антитеррористической комиссии.

Знакомы с проблемой незаконных врезок представители УВД, ФСБ, прокуратуры, экологи, власти. Но большинство официальных структур сходятся во мнении, что в сложившейся ситуации больше виноваты сами собственники трубы, которые плохо обеспечивают охрану и экономят на развитии этой службы.

— Собственники трубопроводов «Уралтранснефтепродукт» и «Сибнефтепродукт» под разными предлогами отказываются вкладывать деньги в развитие своей охраны, — считает начальник управления уголовного розыска ГУВД по Челябинской области Владимир ГУСАК.

— Понятно, что это мотивируется экономией. Хотя экономия очень условная. К тому же мы неоднократно сталкивались с тем, что задерживаются либо действующие, либо бывшие сотрудники этих организаций.

Например, последнее задержание в Еткуле — попались люди, которые когда-то обеспечивали охрану трубопровода. Человек со стороны просто так врезку не сделает. Нужно знать специальные технологии, учитывать высокое давление в трубе.

А бывшие сотрудники знают и трассу залегания, и способы вскрытия. У нас были факты, когда врезка обнаруживалась в 50 — 100 метрах от пункта охраны. Что это такое?

Либо охранники безответственно относятся к своему делу, либо вступают в сговор. Мы никого не обвиняем, но проблема такая есть. В обязанности милиции входит раскрытие преступлений, связанных с хищением из нефтепроводов. Мы будем этим заниматься. Созданы специальные группы, есть факты задержания.

По статистике ГУВД, в 2008 году совершено 59 таких преступлений. На фоне 42 тысяч краж за тот же период несколько десятков случаев — это капля в море.

Как говорят сотрудники ГУВД, на оперативную обстановку эти преступления не влияют. Но что действительно беспокоит милицию, это опасность экологических аварий из-за врезок.

В 2006 году были внесены изменения в Уголовный кодекс. Хищение нефтепродуктов из магистральных нефтепроводов выделили в отдельный пункт части 3 статьи 158 «Кража».

Фактически это преступление приравнено к квартирной краже. И наказывается либо большим штрафом, либо лишением свободы на срок до шести лет. В 2008 году в суды направлено семь уголовных дел, связанных с хищением из нефтепроводов.

Как показывает практика, наказание за подобные преступления ограничивается тремя годами лишения свободы и часто условно.

Поймать умельцев, ворующих топливо из трубы, очень сложно. Доказать их причастность к преступлению ещё сложнее. Только взятие с поличным обеспечивает перспективу судебного дела. Но с поличным попадаются, как правило, мелкие исполнители, низовое звено в сложной криминальной цепи.

— Вот обнаружена врезка, но ни грамма не украдено, — приводит пример Владимир Гусак. — Даже если задержим, за что можно наказать? Попытку, приготовление к совершению преступления?

Материального ущерба-то нет. Должен быть объём похищенного, чтобы определить его стоимость и вменить преступнику конкретный ущерб.

Существует и такая точка зрения: труба застрахована и за каждое её повреждение собственник получает возмещение убытков. А значит, охранять её должным образом он не заинтересован.

Смести нелегалов

С плохой организацией охраны в «Уралтранснефтепродукте» не согласен Владимир Кашигин.

— Нам предлагают поставить охранника на каждом километре трубы, —с сомнением замечает он. — У милиции такая позиция. То же самое мне сказали на коллегии в прокуратуре: «Вы собственники, вложите больше денег в охрану».

Но любая охрана имеет разумный предел.Трубопровод действительно застрахован. Это требование закона к опасному объекту. Но каждая обнаруженная врезка — это аварийная остановка перекачки и срыв обязательств перед клиентами. В результате нет прибыли. Эти убытки нам не возмещают.

Среди трёхсот сотрудников службы безопасности, действительно, могут быть нечистые на руку люди. Но главную причину Владимир Павлович видит не в плохой организации защиты трубы, а в простоте сбыта краденого и лояльности наших законов.

Те же нелегальные заправки, которых развелось вдоль дорог великое множество, никто не ликвидирует. А там, как считает Кашигин, и оседает похищенное добро.

— Я отвечаю за безопасность трубы от Омска и до Уфы, — говорит Владимир Павлович. — Представьте себе, нигде таких масштабов хищений, как в нашей области, нет. 70 процентов незаконных врезок обнаруживаются нами в Челябинской области.

Особенно вокруг Челябинска — в Советском, Сосновском районах и Синеглазово. Только успеваем находить отводы — каждый километр трубы здесь поделён между участниками незаконного бизнеса.

В Омской области этого нет, в Казахстане, Курганской области, Башкирии нет. Принципиально нет. Там, где с дорог убрали все незаконные заправки, сразу же прекратились врезки в трубу.

В прошлом году ко всем бедам добавилась ещё одна: отменили лицензирование торговли нефтепродуктами. У нелегалов развязались руки. За что их можно привлечь к ответственности?

За незаконный захват земли, за неуплату налогов, за нарушения экологической безопасности — много за что. Но нефтяные хуторки коптят себе, спрятавшись то в садах, то в придорожных зарослях.

Доказать незаконное предпринимательство и то проблема. Административные штрафы, налагаемые на «нефтяников», смехотворны и ни в какое сравнение не идут с их прибылью.

— Я понимаю и милицию, — рассуждает Владимир Кашигин. — У них вал преступлений. В том же Советском районе их около 30 тысяч. Руки до криминальных врезок просто не доходят.

Но если создать оперативно-розыскную часть, как, например, было в Самаре — человек из десяти, которая занималась бы только этими преступлениями, можно  системно бороться с хищениями из трубы.

Достаточно организовать задержание и привлечение к реальной уголовной ответственности нескольких преступных групп — и вал криминальных врезок сразу спадёт.

Дело — труба?

Получается, что для решения проблемы не хватает политической воли, жёсткости законов и координированных усилий всех сторон. Судя по складывающейся ситуации, рост краж из нефтепродуктопроводов будет сохраняться.

Тем более у нас в области для этих преступлений хорошая почва в буквальном смысле. Если в той же Курганской области труба проложена через равнины и поля, то на Южном Урале она петляет по лесам-перелескам, горкам-пригоркам, где легко замаскировать следы беззакония.

Да и техническая подготовка и смекалка у наших умельцев высоки. У нас в регионе худо-бедно прикрыли нелегальную скупку металлолома. А ведь ещё недавно тащили всё подряд.

Даже срезали высоковольтные провода под напряжением. Теперь многие деятели-«металлисты» подались в «нефтяники».
Немало способствует процветанию криминального нефтяного бизнеса экономический кризис.

Многие не прочь заправиться по дешёвке. Массовые сокращения на предприятиях заставляют людей искать любые возможности заработать или сэкономить.

В представлении многих сограждан продырявить трубу у олигархов и воспользоваться её содержимым — грех небольшой. А убытки несут не олигархи, а предприятие, сто процентов акций которого принадлежит государству. Но это уже детали.

Дарья ЛУКАШЕВСКАЯ, Сергей ТАРАН
Фото Вячеслава НИКУЛИНА