Пособие для мечтателей

Иллюстрация или история?

Если для Станиславского театр начинался с вешалки, то для журналиста – со служебного входа. Сразу понимаешь, как здесь относятся к человечеству в принципе, встречая гостей не слишком званых. На встречу опаздываю катастрофически, у крыльца улыбаются артисты, распознавшие, невзирая на смену сезонного гардероба. Пара мурлык дружески трутся о ноги, с ходу принимая в прайд.

- Здрасьте. Вы к кому? – интересуется по служебной инструкции вахтер.

- К завлиту, - поясняют за меня всезнающие артисты. – Света!!

Мы обегаем театр по периметру, выруливаем в фойе зрительного зала, где непривычно тихо, темно и ужасно таинственно, потому что за дверями рождается новый спектакль, который периодически дает о себе знать, ныряем в узкий коридорчик, в дверь.. - Михаил Петрович, - знакомит моя провожатая с режиссером.

- Но только у меня очень мало времени, - предупреждает режиссер.



Михаил Яремчук приехал к нам из Киева, и решился на такое уже не первый раз. Лет 15 назад он поставил в челябинском театре «Подарок для папы», который идет до сих пор. В этот раз для постановки выбрали сказку Татьяны Макаровой в театральной переработке Галины Гусаровой.

- Мультик – это просто иллюстрация сказки, а я не люблю иллюстрировать, - объясняет Михаил Петрович. – Поэтому у нас немножко другая история. Помимо семейки осликов, у нас есть и другие персонажи: папа, мама, бабушка и малыш, которому рассказывают сказку – в этом случае актеры работают живым планом.

- Для чего вам понадобились дополнительные персонажи?

- Что за вопрос, - пожимает плечами режиссер. – Мой театр традиционно включает двойной подход: актер водит куклу, а актером водит какая-то высшая сила. Может потому, что моя юность проходила в то время, когда актеры начали активно работать в спектаклях живым планом…

Вся жизнь на ниточке

15 лет назад Яремчук практически возродил в Челябинске марионеточный театр, который был не то, чтобы забыт, но не особо использовался. В новом спектакле у него опять работают марионетки. Да и в Киеве собственный коллектив так и называется «Театр марионеток», поэтому следующий вопрос показался мне вполне логичным:

- Чем вас так привлекает именно эта система?

- Слушайте, но это философский вопрос. Я могу сказать, что мне просто нравится, когда кукла сама ходит ножками. Одно дело, когда я надеваю куклу на руку и потом с ней разговариваю, и совсем другое, когда я ее держу на ниточках – совершенно иные взаимоотношения. Это мое видение мира, я так выражаю свои идеи, я так себя ощущаю. Все равно над всеми нами есть нити судьбы, есть сила, которая управляет всеми нами.

- А вы верните, что нами кто-то управляет?

- Конечно, а откуда тогда рождается музыка, складываются стихи?

Насколько успел понять пристрастный зритель, все постановщики делятся на две категории: тех, кто любит поговорить о работе или спектакле, и тех, которые этого терпеть не могут. Михаил Яремчук, похоже, из последних. Во время интервью он искренне переживал, что там артисты творят без него на сцене?

- Здесь хорошая труппа, я с ребятами уже работал, сейчас появились молодые артисты. Мне очень комфортно с ними, и все идет хорошо. С другой стороны, все-таки мы делаем спектакль в достаточно сжатые сроки, об этом тоже не следует забывать. Я не могу свободно распоряжаться временем, как дома, но я стараюсь не делать проходных, случайных работ.

- И что для вас самое главное успеть сделать?

- Я не терплю фальши, не верю актеру, который работает «с холодным носом», поэтому моя задача – заставить артистов быть честными и искренними.

Подарок взрослого эгоиста

Вот тут режиссер попал в самую болевую точку. Честность, искренность становятся дефицитом в человеческих отношениях, откуда же им взяться на сцене? Может поэтому и в театре многое зачастую выглядит фальшивым? Впрочем, это так, попутные мысли.

- Как сделать хороший детский спектакль?

- Да не нужен для детей никакой особый спектакль. Дети точно также любят красивую картинку, они легко принимают условность, точно также страдают, радуются, переживают. Другой вопрос, что взрослым легче понимать какие-то вещи, а ребенку иногда нужно подсказать. Хотя и тут единых канонов нет. Одному все понятно, но неинтересно, другому ничего не понятно, но он сидит, как завороженный. Это только нам кажется, что мы про детей все понимаем, поскольку сами когда-то были детьми, и теперь у нас самих есть дети. Мы ничего про них не понимаем, мы – эгоисты, которые делают то, что нам самим интересно.

- Хорошо, а интересно ли вам научить детей чему-либо через свой спектакль?

- Наверное, каждый спектакль должен чему-то учить.., - на секунду задумался собеседник. – Может, это не будет как у Маяковского «что такое хорошо, что такое плохо». Поскольку наш театра изобразительный, прежде всего он прививает хороший вкус. Это в любом случае быть должно.

Что ж, судя по всему, ответы на вопросы, как и выводы, придется получать самостоятельно. 30 апреля первые зрители узнают, удалось ли Ослику стать бабочкой, а первые критики попытаются ответить на вопросы «почему» и «как?»