Челябинец решил поставить памятник военному министру России

Ветер в соснах поет о Маньчжурии…

Внимательно посмотрите на деревья, растущие возле остановки «Публичная библиотека». В них кроется что-то загадочное, но неродное. Это японские сосны. Нынешней весной им исполняется 100 лет.

Каким образом определили возраст деревьев, ведь годовые кольца никто не считал? Дело в том, что эти сосны имеют свою историю.

В 1905 году под звуки вальса «На сопках Маньчжурии» в Челябинск прибывали эшелоны с ранеными. В одном из частных домов города расположился госпиталь. Русский офицер, чувствуя, что конец близок, передал хозяину дома мешочек с семенами сосны, которые он привез с Дальнего Востока. Он попросил посадить сосны в память о себе.

С разрешения городского головы Александра Францевича Бейвеля сосны были посажены на обочине улицы.

С тех пор деревья пережили не одну историческую эпоху. Мимо них маршировали с красными флагами революционные рабочие. Уходили на фронт добровольцы Челябинского танкового корпуса. Видели они и первомайские демонстрации, и митинги перестройки.

Японские сосны живут 300–400 лет. Так что они будут радовать своей красотой еще не одно поколение горожан. Хотелось бы, чтобы кто-нибудь рассадил семена этих деревьев в других местах Челябинска – в парках, скверах, на улицах. Мне кажется, японские сосны органично вписываются в стилистику нашего города. Придают ему яркий, неповторимый колорит. Кто возьмется?

Сергей СМИРНОВ.

Такая заметка вышла на страницах «Вечернего Челябинска» в 2006 году. Так и стоят сосны, напоминая о русско-японской войне. Но эта память жива не только там и на страницах нашей газеты, но и в сердцах горожан. Именно об этом мы и хотим сегодня рассказать.

Что мы знаем о Первой мировой войне?

Те, кто учил историю в СССР, по крайней мере помнят из истории этой войны три события:

1. Выстрел Гаврилы Принципа и гибель австрийского эрцгерцога Фердинанда – с этого и началась война.
2. Брусиловский прорыв русской армии.
3. Призыв товарища Ленина: «Превратим войну империалистическую в гражданскую войну!»

Вот и всё. Первая мировая рассматривается лишь как предвестник Великой Октябрьской революции. И хотя во время войны погибло 1 миллион 700 тысяч наших, русских людей, памятников нигде не было. (Только в уральских гарнизонах до Февральской революции 1917 года было обучено и отправлено на фронт более 700 тысяч солдат и офицеров.) Были такие разговоры в Челябинске в канун 100-летия Первой мировой, да как-то всё на тормозах и спустили. Пришлось браться за дело частным лицам…

За дело взялся потомок русских генералов

В мастерской скульптора Сергея Воробьева стоит памятник генералу. Вернее, форма из гипса. Придет время, и памятник отольют в бронзе. Памятник ждет, пока появятся средства. А пока он ждет, отгадайте, кто он? Сто процентов, что не догадаетесь!

Подсказываем: участник похода французских войск в Сахару, один из героев русско-турецкой войны 1877–1878 годов, генерал от инфантерии, военный министр России. Ну? Тоже мимо! Продолжаем: командующий Маньчжурской армией в войне с Японией в 1904 году. Догадались? Ну конечно, это же генерал Куропаткин! Одна из самых ярких и оклеветанных фигур российской истории. Мол, именно он проиграл войну самураям. В этом вопросе даже царское правительство и большевики пришли к единому мнению. Так за что же, спросят современники, ему памятник-то решили ставить? И кто этот человек? Предъявите!

Предъявляем.



Вот, знакомьтесь – челябинский предприниматель Дмитрий Логунов, праправнучатый племянник Алексея Николаевича Куропаткина по матери. Как и когда он узнал о своем знаменитом предке?

– А с самого детства, – рассказывает корреспонденту «Вечернего Челябинска» Дмитрий Логунов. – Мне было, наверное, лет шесть, когда я спросил у мамы: что это за портреты у нее в комнате висят? Какие-то усатые и бородатые военные в странных фуражках… Мама ответила, что придет время и ты все узнаешь. Время пришло, и я узнал, что среди моих предков – знаменитые русские офицеры армии и флота. Я начал изучать документы и познакомился с историей другого моего родственника – генерала Петра Петровича Калитина. Он имел более 30 орденов и медалей, а один из них – орден Святого Георгия IV степени – снял со своей груди и наградил Петра Калитина белый генерал Михаил Скобелев! А Золотое георгиевское оружие – саблю с бриллиантами и надписью «За храбрость» – за всю войну получили только восемь человек.

Одиннадцать лет Дмитрий собирал материал для книг о династии Калитиных. В 2013 году вышла книга «Калитины. Страницы истории», а годом позже, в честь 100-летия Первой мировой войны, – «Генерал Калитин». В 2014 году по инициативе Дмитрия Логунова и при поддержке областной администрации установили памятник Петру Калитину в городе Холм Новгородской области. В этом городе стоят сразу два памятника Калитиным, в 2007 году здесь увековечено имя брата Петра, подполковника Павла Калитина, национального героя Болгарии, погибшего в русско-турецкой войне. Это первый памятник в России, изготовленный в Болгарии, он сделан на пожертвования жителей города Стара Загора. Есть задумка поставить Павлу Калитину конную статую в Болгарии, на это дело далеко не близкого будущего. А пока есть другие – реальные и важные дела. Вот они-то и касаются как раз другого прапрадеда Дмитрия Логунова – генерала от инфантерии Алексея Николаевича Куропаткина.

Русский царь и большевики были единодушны: войну японцам проиграл генерал Куропаткин

– Вся жизнь Алексея Николаевича – это путь блестящего офицера, – считает Дмитрий Логунов, – его роль в войне с армией Японии искажена, а сам командующий – оболган. Все как будто забыли, что против русской армии в 150 тысяч штыков на Дальнем Востоке противостояло 850 тысяч самураев, а для переброски только одного русского корпуса в зону боевых действий требовалось не меньше месяца. Куропаткина обвиняли в трусости, а для победы над Японией ему не хватило каких-нибудь двух недель. Это мнение многих историков. Но царя больше интересовала революционная ситуация в стране, и он поспешил установить с Японией мир.

Сейчас Логунов работает над печатным трудом о генерале Куропаткине. Это реальные документы, путевые записки, мемуары. Многие фотографии взяты из Библиотеки Конгресса США (они находятся в электронном виде в свободном доступе). Это будет трилогия Алексея Куропаткина «70 лет моей жизни». Всё это уложится в три тома по 500 страниц. Дмитрию Логунову говорят, что только две книги о Калитиных содержат материал, который потянет на четыре докторские диссертации. А тут еще труд о Куропаткине! Но дело не в научных работах. Требуется восстановить историческую справедливость. Огромная работа! Но кто, если не он? Банальная фраза, но вернее не скажешь.



Для того чтобы памятник генералу отлить в бронзе, требуется всего ничего – 350 тысяч рублей. Он будет установлен в Тверской области – в городе Торопец, в 60 км от села Шешурино, куда Куропаткин перебрался на склоне дней, где учил детей в сельской школе и заведовал библиотекой. Умер Алексей Николаевич в 1925 году, гроб с телом генерала на кладбище несли местные крестьяне…

Он прожил достойную жизнь боевого офицера

Куропаткин был потомственным военным, внуком унтер-офицера, выходца из крепостных, чей сын усердной службой добился капитанского звания и дворянства. В 1866 году, после обучения в Первом кадетском корпусе и Первом Павловском военном училище, 18-летний подпоручик Алексей Куропаткин был направлен в Туркестан, где за пять лет успел заслужить ордена Святого Станислава и Святой Анны III степени с мечами и бантом, стать ротным командиром и получить звание штабс-капитана.

В 1871 году Куропаткин поступил в Николаевскую академию Генштаба в Санкт-Петербурге. Как лучший из выпускников академии, в 1874-м он был отправлен в научную командировку за рубеж. В Алжире молодой офицер изучал искусство боя в условиях пустыни, в том числе и на практике – за участие в походе французских войск в Большую Сахару его наградили крестом ордена Почетного легиона.
Русско-турецкую войну 1877–1878 годов Куропаткин встретил в чине подполковника. Отвага, проявленная в исторической битве под Плевной, сделала его народным героем. При штурме вражеских редутов Алексей Николаевич был тяжело ранен.

Военный министр Куропаткин увеличил суммы, выделяемые на содержание военнослужащих. Офицерам повысил квартирные оклады. Распорядился переоборудовать и благоустроить казармы, в которых жили рядовые, и ввести для них чайное довольствие и походные кухни. В армии были отменены телесные наказания. При нем открылись семь новых кадетских корпусов и курсы для офицеров-воспитателей. Также он уделял большое внимание оснащению армии, которую справедливо считал отсталой по мировым стандартам. Войска были частично перевооружены. Появились, например, винтовки Мосина, 76-миллиметровые скорострельные пушки, были обучены и сформированы первые роты пулеметчиков.
  
В 1914 году началась Первая мировая война. Алексей Николаевич Куропаткин, военные чины которого сохранились, несмотря на обидные поражения, сразу же попросился в действующую армию, на что получил отказ от великого князя Николая Николаевича. Первые месяцы конфликта он занимался организацией помощи тяжелораненым офицерам. Только в сентябре 1915 года, когда главнокомандующим стал Николай II, Алексей Куропаткин был назначен командовать гренадерским корпусом. В следующем феврале генерал был поставлен во главе всего Северного фронта, расположенного на берегах Западной Двины.

В июле 1916-го Куропаткин был отправлен в уже знакомый ему Туркестан, где он стал генерал-губернатором и командующим войсками. В этом чине он встретил Февральскую революцию. Новое правительство сохранило ему должность, подтвердив ее специальной телеграммой. Однако на свою беду генерал Куропаткин, награды которого уже мало кого интересовали, вступил в конфликт с Советом солдатских и рабочих депутатов Ташкента. Командующего сначала поместили под домашний арест, а после, лишив должности, отправили в Петроград. Летом 1917 года во всю силу работал Александровский комитет о раненых. Имея опыт заботы об офицерах-инвалидах, туда вступил и генерал Куропаткин. После революции он вернулся в родную Псковскую губернию, где прожил остаток жизни.