Екатерина Волкова: «Мы не в цирке, чтобы удивлять»
Актриса Екатерина Волкова — из уже новой звездной обоймы. На ее счету порядка 14 фильмов и сериалов, но прославилась она благодаря ситкому «Воронины», где сыграла домохозяйку Веру. Ну а когда снялась в неглиже для журнала «Maxim» — и вовсе попала в кумиры.
Екатерина Волкова окончила ВТУ им. Щепкина и была принята в группу Государственного театра киноактера. по 4 кастинга на рекламу в день. Параллельно с работой в театре училась в Академии бюджета и казначейства Министерства финансов РФ и по окончании хотела устроиться работать в банк. Но неожиданно получила роль в рекламном ролике «Галина Бланка». В 2009-м получила роль в ситкоме «Воронины», благодаря которому обрела популярность.
За время служения Волкова уже переиграла порядка 18 ролей.
— Да на Кате у нас половина репертуара держится, плюс она активно снимается — просто непонятно, когда она все успевает! — гордится начальник орга-низационно-творческого отдела Алексей Литвинов. — Несмотря на плотный график, она приехала в Челябинск на день раньше, специально чтобы встретиться с журналистами.
— Правда ли то, что нам сказал директор: вам не препятствуют в съемках, ведь у вас такая занятость в телепроектах?
— Правда, — улыбается актриса. — Да, меня в театре активно задействуют и в то же время дают возможность сниматься, не ограничивая. Мы работаем в два, бывает даже в три состава, и если твоя очередь — приди и отыграй, в этом плане жестко. Ну, или можно договориться с коллегами, подмениться, но чтобы ни в коем случае не было форс-мажора, и чтобы начальство не заметило, — актриса заговорщицки подмигивает фотографу.
— Скажите, а зачем такой востребованной в сериалах и популярной актрисе нужен театр? Чтобы хранить трудовую книжку? Ведь театральная зарплата не идет ни в какое сравнение со съемками? — задаю провокационный вопрос.
— Знаете, когда человек решил связать свою карьеру с театром, он должен понимать, что больших денег не заработает. Быть актером — рискованно в определенном смысле. Ты можешь просто остаться ни с чем: либо пан, либо пропал, попал в обойму или нет.
— Ну вы-то как раз попали. Работаете по профессии, но в кино. Зачем вам нужен еще и театр?
— Ну… В театре ты отдыхаешь душой, работаешь с живым партнером, точнее, с живым зрителем, — поправляется собеседница. — Нет, у меня не просто здесь трудовая книжка лежит: я всегда бегу в театр и выхожу на сцену с большим удовольствием. Хотя совмещать действительно очень сложно, и спасибо руководству, что идет нам на уступки.
— А какая работа наиболее затратна: съемки или спектакль? Не в материальном плане, а в смысле сил, эмоций.
— Конечно, в кино сложней. В театре репетиции регулярные, текст выучен, куда идти, что делать — все известно, все по графику. В кино случается, что съемочный день переваливает за полночь, работать приходится и в холод, и в жару, в любых условиях, по много часов.
— Какой репертуар больше: театральных работ или телевизионных?
— Нет, в кино репертуар больше. В театре получается сыграть пару спектаклей в год, к тому же часто съемки накладываются. В театре у меня сейчас шесть спектаклей — вполне достаточно.
Зритель всегда прав
Вопрос о зрителях — традиционный. Есть два мнения на этот счет: зрители везде одинаковые, поскольку люди переживают и чувствуют во все времена и во всех странах, или все-таки зрители бывают разные.
— Благодаря антрепризе я побывала в регионах и могу сравнивать. Самый сложный зритель в Москве и Питере: он избалован, изначально приходит в театр с установкой: «Ну, давайте, удивите меня». Но мы же не в цирке, чтобы удивлять. А когда приезжаешь в глубинку, там зритель совершенно другой. Там люди благодарны уже тому, что мы приехали. Кстати, вот эту традиционную просьбу отключить телефоны как раз в провинции выполняют и воспринимают как должное. В столице публика, конечно, тоже выключает, но делается это как большущее одолжение. А потом в порядке вещей: если москвичам что-то не нравится, они сразу перестают смотреть на сцену, начинают копаться в своем телефоне, играть, просматривать сообщения.
— А в провинции все всегда нравится?
— Не обязательно. Бывает, что и провинции какой-то спектакль не понравился, люди встают, уходят, и это их право, это нормальное состояние человека, это его мнение, кому-то что-то нравится, а другому — нет.
Физика и философия
— Со старшим поколением вам приходилось работать вместе? Как происходило это сотрудничество? — Грех не спросить об этом актрису театра с таким звездным составом.
— Конечно! В 2003 году, когда я только пришла в театр, мы работали с Ларисой Анатольевной Лужиной — она была моей сценической мамой, это она первый раз меня вывела на сцену в спектакле «Ровно в семь». Как мне было страшно, я все время суетилась: мы же другое поколение, все время куда-то спешим, торопимся. Она постоянно мне напоминала «Успокойся, выдохни!»
— Чему-то научились у «стариков»?
— Ну, например, переписывать роль от руки в тетрадку.
— Зачем?
— Когда пишешь, уже запоминаешь, а заодно анализируешь. Наше поколение в основном учит «физику» — куда пошел, что взял, что сделал. Ее труднее забыть, а они работали глубже. Правда, не всегда успеваю, в последнее время приходится напечатанными текстами пользоваться.
— А ревность, интриги — все эти театральные сопутствующие?
— У нас ничего такого нет. Может, потому что у нас нет среднего поколения: была сильная труппа стариков, и тут пришли мы, молодые, целой толпой. Не было такой боязни, что кто-то чьи-то роли отберет. В театре у нас замечательный коллектив, дружный. Мы даже в декретный отпуск почти одновременно ушли, а потом все девочки вернулись, не стали дожидаться окончания. И нас прекрасно встретили.
Выбирать роль получше
— В репертуаре театра достаточно много спектаклей для детей, вы в них заняты?
— Детские спектакли очень люблю. Я сама мама, моей дочке 3,5 года. И я вам точно скажу: для детей играть гораздо сложнее — ребенка ни за что не обманешь. Я играла Лису в сказке «Клочки по закоулочкам», после спектакля спрашиваю дочку: «Кто понравился? — Зайчик. А Лиса такая плохая!» А в следующий раз она меня узнала, заходит: «Мама, а ты Лиса? — Лиса. — Но она же такая плохая. — Но что же делать, это моя работа». Она помолчала и говорит: «В следующий раз выбирай роль получше». Люблю детские спектакли, одна проблема: они обычно идут с утра — это тяжеловато, особенно когда были ночные съемки. Когда спектакль начинается, я лежу на сундуке, да еще одеялом накрытая, все время боюсь уснуть. Всегда прошу ребят: «Пробегаешь мимо — толкни! На всякий случай».
— Приходится ли отказываться от ролей?
— Знаете, какая интересная вещь: ведь мы, актеры, до ролей всегда голодные. С другой стороны, вроде сейчас предложений много, но и отказываюсь часто. Иногда работаю в антрепризе, если пьеса понравится, зацепит. Антреприза — это проект по любви: либо она есть, и тогда надо работать, либо нет — тогда надо расходиться.
— От ролей отказываетесь, а о чем мечтаете?
— Мне бы очень хотелось сыграть миссис Чивли в «Идеальном муже» — это мечта!