Что сезон грядущий нам готовит?

Планы наполеоновские и не очень

Руководство театра запланировало ни много ни мало, а восемь новых постановок! Дело по нынешним, трудным в Год культуры временам небывалое. Впрочем, по словам худрука театра Евгения Волынского, такое театральное изобилие обойдется «малой кровью».
Так о чем же мечтают в оперном театре? Например, о «Фаусте», причем сразу в двух версиях: концертном исполнении и полноценном спектакле. А еще трудятся над «Баядеркой» в классическом варианте. Намереваются поставить сразу четыре одноактных оперы, две из которых известны, но почему-то мало ставятся: это «Алеко» Рахманинова и «Моцарт и Сальери» Римского-Корсакова, а две неизвестны и потому не исполняются вовсе: «Служанка-госпожа» Перголези и «Директор театра» Моцарта. На Новый год, как водится, для детишек подготовят представление, на этот раз мюзикл «Волшебник Изумрудного города». В апреле грянет «Кармина Бурана» Карла Орфа в новом, экспериментальном стиле, а под занавес сезона да на день рождения Петра Ильича Чайковского сыграют и споют «Орлеанскую деву». Однако во всем этом многочисленном списке не наблюдается заявленной было оперы Верди «Набукко». Почему?

— Из-за украинского конфликта, — объясняет худрук и главный дирижер. — Уже были готовы эскизы, была договоренность с режиссером и художником, и тут разразился конфликт. А поскольку постановочная группа из Польши, они отказались в связи с международной ситуацией. Это, кстати, происходит повсеместно. Знаю, что и у Гергиева были проблемы с Мюнхенской филармонией. Когда я приехал в Краков дирижировать оперой «Евгений Онегин», я 20 минут не мог начать: оркестр устроил мне «допрос с пристрастием» по поводу того, что и почему происходит на Украине. Сейчас, слава богу, хоть какой-то диалог возобновился.

Фауст в двух ипостасях

На смену «Набукко» пришел «Фауст», он и стартует первым, уже 10 сентября.
— «Фауст» в сентябре прозвучит в концертном варианте, а к весне сделаем полноценный спектакль, — продолжает Евгений Волынский.
— А вы уверены, что зрители придут к вам дважды: на концерт, а потом еще и на трехчасовой спектакль?
— Придут. Это будут практически две разных постановки. И мне кажется, как раз это должно заинтересовать публику.
Сейчас с труппой репетирует молодой режиссер из Москвы Екатерина Василёва. Концертный вариант оперы должен прозвучать впечатляюще, чтобы убедить зрителей прийти в театр во второй раз.

— Делаем практически без купюр, в оригинале: на французском, так, как опера идет в Европе, — убеждает худрук и дирижер.
Заметную роль сыграет в будущей постановке балетная труппа. Знаменитая «Вальпургиева ночь» опять же предстанет в двух вариантах.
— В концертном выступлении мы исполним некоторые фрагменты, в которых за основу мы брали хореографию Лавровского, потом все переделаем, и весной вы увидите совсем не то, что привыкли, — пообещал главный балетмейстер Юрий Клевцов, но карты до конца раскрывать не стал.

— В «Служанке» хотелось бы попробовать сделать двойной вариант: арии будут исполняться на итальянском, а речитативы на русском. В Новосибирске мы проводили такой опыт, когда речитативы звучали по-русски, играли ее в фойе. Мне кажется, такое вполне возможно и здесь, — уверен Волынский. — Ну что делать, если мы далеки от Европы и не общаемся ни на французском, ни на итальянском, ни на каком другом, кроме русского? Делается это, чтобы не отпугнуть публику. Таким образом она может услышать, как эту музыку чувствовал композитор, но в то же время элементарно понимать, что же происходит на сцене. Кстати, это и актерам поможет более естественно существовать, можно будет поиграть нюансами. Это своеобразный противовес высокому искусству, чтобы привлечь любителей, и не напугать их четырехчасовым действом.
— Где достали партитуры Перголези и Моцарта? Это ведь своего рода редкость.
— Это правда. Ноты «Служанки-госпожи» привезли из Ульяновска, а моцартовскую партитуру из Новосибирска.
— А как с денежными затратами? Для театров это самый больной вопрос.
— Уверяю, я не собираюсь разорять театр, — смеется Волынский. — Я так и директору сказал. На самом деле это очень экономный вариант: костюмы возьмем из подбора, если будем играть в фойе — оно и создаст необходимые декорации. И потом, в одноактовках главное — интересная идея, режиссура. А вот для этого мы взяли молодого режиссера, выпускника Щукинского училища Олега Иванова.

 

Однако не все так окончательно экспериментально. Классическую линию поддержит балет «Баядерка».
— Как же вы удержались от новых веяний в театре и не поставили его в редакции Макаровой? Тем более что в прошлом году она была поставлена в театре Станиславского и прошла, говорят, с успехом.
— Знаете, я танцевал в той самой редакции Макаровой, еще в Аргентине, — признается главный балетмейстер челябинского театра Юрий Клевцов. — Спектакль очень красивый, но очень длинный, и, если честно, только Москва может себе позволить такие полновесные версии. Плюс имя Макаровой сыграло свою роль. У нас несколько другие задачи: сохранить хореографию Петипа и Чабукиани. В свое время он достаточно много внес в танец, например усилил мужские вариации.

И все-таки кое-какие новшества будут присутствовать. Так, Клевцов ввел монолог принцессы Гамзатти.
— Он должен полнее раскрыть образ принцессы, — объясняет Юрий Викторович. — Традиционно ее рисуют как капризную, избалованную, что, в принципе, так и есть. Но с другой стороны, она ведь тоже борется за свою любовь, свои чувства, и с ее точки зрения Солор ее предал. Кстати, монолог этот был и у Макаровой, но в четвертом акте, перед свадебной церемонией. Очень красивый, но не слишком смысловой, хотя как раз музыка очень драматически насыщенная.

Ставка на пантомиму

Впрочем, несмотря на добавку, спектакль не превысит положенного лимита по времени, скорее наоборот. Вместо традиционных трех актов решили уложиться в два.
— Мы решили объединить первые три картины. Это должно сделать спектакль более динамичным, не будет танца с веерами, который тормозит действие.
— А что с масштабами? Спектакль ведь «многонаселенный»…
— Конечно, мы во многом ограничены, — вздыхает Клевцов. — И в первую очередь количеством людей. Будем задействовать миманс. Должен сказать, что для нас это серьезный и сложный шаг. Балет непростой, работать в нем сложнее, чем в «Лебедином озере».
— Это почему?
— В «Баядерке» многое строится на пантомиме, что для артистов балета достаточно проблематично. Всем известно, что актерскому мастерству в балете не уделяется много времени, что не есть хорошо. К тому же сейчас постановщики больше ориентируются на технику, пантомима уходит из балета. Это делается для того, чтобы спектакль приобрел динамику, и это, может быть, неплохо. Однако в «Баядерке» очень многое завязано на взаимоотношениях героев, их никак не обойти, это главная составляющая.
— Примут ли участие учащиеся из профильного набора ЮУрГИИ?
— Да, у нас работают две девочки с набранного курса, с будущего года, думаю, они войдут в коллектив на законных основаниях. Плюс будут участвовать младшие дети: они изобразят арапчат, а девочки станцуют в номере с кувшином.

«Кармину Бурану» Карла Орфа в исполнении местных музыкантов в Челябинске уже слышали. Однако на сей раз руководство еще и зрелище обещает. Хоровой состав дополнит балетная труппа. Впрочем, это уже не ноу-хау: аналогичные действа предпринимали и в Ростове, и в Новосибирске, и в Чувашии. Теперь будет и в Челябинске.
— В каком жанре? — пытаю Юрия Викторовича.
— Скорее всего, в стиле неоклассики, все-таки у меня основы классического образования. Каждая песня в «Кармине» — это рассказ о человеке, его грехах или подвигах. И каждый танец, соответственно, будет отталкиваться от текстового содержания, некая иллюстративность будет присутствовать.
— В Ростове уже делали нечто подобное, собираетесь повторить?
— То, что было хорошего в Ростове, я оставлю, но многое придется переделать: все-таки концепция иная. У нас будет а-ля спектакль, поэтому хор будет не просто вещать, а передвигаться по сцене, действовать. Хореография, музыка, пение в идеале должны объединиться в единое целое, чего в Ростове как раз не было.
— Все эти передвижения по сцене опять вызваны, чтобы привлечь внимание зрителя?
— «Кармина» — все-таки сложное произведение, рассчитанное на подготовленного слушателя. Но в любом случае хореографический вариант гораздо более интересен, чем чисто хоровой.

Наконец, финальной точкой 59-го сезона станет еще одна неожиданность — опера Чайковского «Орлеанская дева».
— Не самый известный из опусов Чайковского, — согласен Волынский. — Именно поэтому мы ее и берем. Мы пытаемся расширять репертуар и работать в разных направлениях. Кстати, сейчас ею заинтересовались и в Большом театре, планируют сделать в концертном исполнении. И потом, у нас есть прекрасная исполнительница главной партии — Настя Лепешинская.
Вот против этого аргумента возразить действительно нечего. Даже если это будет просто сольным выступлением Лепешинской.
— Последний вопрос: из театра ушел Трофимов, который пел Сусанина, теперь «Жизнь за царя» закроют?
— Пока вопрос завис, — качает головой. — Возможно, будем приглашать Трофимова на какие-то разовые спектакли, все будет зависеть от его расписания и желания. В конце концов, есть и другие басы, которые смогут спеть. Не хотелось бы потерять спектакль.