ВОЕНКОМАТ

В АРМИЮ ЗАГОНЯЮТ БИТОЙ

«Контракт с обманом» — так назывался материал, опубликованный в «ВЧ» 24 ноября 2005 года. В нем шла речь о том, что в одном из полков Свердловской области, агитируя подписать контракты, срочников попросту вводили в заблуждение. Об этом нам рассказал челябинец Николай Заикин (фамилию парня мы тогда не называли), который в поисках правды был вынужден покинуть место службы. В родном городе юноша обратился в военкомат, военную прокуратуру и комитет солдатских матерей. Прокуратура Приволжско-Уральского военного округа начала проверку по фактам превышения должностных обязанностей офицерами одной из воинских частей — челябинец на гражданке ждал ответа, как ему и посоветовали юристы.

Любовь Михайловна, мать Николая Заикина,
готова бороться за права сына даже в суде.

Светлана ШЛЫКОВА
Фото Сергея АРСЕНЬЕВА

Мы обещали читателям рассказать, чем кончится дело. И вот стали известны новые подробности. Иначе, чем шокирующими, их не назовешь. Две недели назад Николая Заикина попытались вернуть в Свердловскую область с помощью… биты. Причем делали это прапорщик части и солдаты, которых наш земляк знает в лицо. В итоге нанесенных побоев и испорченной автомашины хватило на то, чтобы написать заявление в милицию и потребовать завести настоящее уголовное дело против обидчиков…

КАК ОБМАНУЛИ

Однако прежде чем рассказать о новом повороте в деле двадцатилетнего юноши из Челябинска, напомню, из-за чего разгорелся конфликт. Как известно, в связи с реформированием Вооруженных сил срочникам уже сейчас предлагают служить по контракту со всеми вытекающими из этого привилегиями. Естественно, такая служба — это сугубо добровольное дело, решение по которому каждый принимает индивидуально. Вот только призывник Тракторозаводского военкомата Челябинска Николай Заикин, попав в воинскую часть Свердловской области, убедился, что там понятие «добровольно» трактуется по-своему.
— После того как учебка, в которой постигал азы водительского мастерства, была расформирована, я попал в полк, что дислоцировался в той же воинской части Свердловской области, — рассказывал корреспонденту «ВЧ» Николай осенью прошлого года. — Оказалось, что этот полк должен состоять из одних контрактников. Нас, срочников, стали агитировать стать таковыми. В моей роте из пятидесяти человек почти никто не хотел подписывать контракты. Однако в итоге все заключили договор.
Николай отметил, что произошло это «добровольно-принудительно», однако вдаваться в подробности не захотел, сославшись на проблемы, которые могут возникнуть после таких заявлений. Поведал он другое. Оказалось, что командир части уверил солдатиков, что, подписав контракт, все они окажутся в выигрышном положении. Мол, хоть в документе оговариваются три года службы, ходить в армейских сапогах новоявленные контрактники будут лишь до того момента, когда к концу подойдет срок срочной службы, то есть два года пребывания в армии. А при этом еще и деньги — семь тысяч рублей в месяц — получать станут.
— За пять месяцев я понял все «прелести» службы, — продолжил Николай. — Ничем от той, что ведут срочники, она не отличается. Например, те же увольнения только раз в месяц, прав никаких. Да, зарплату я получал. Но вот выходило, что ровно половина из семи тысяч уходила на так называемые нужды роты. Так как я водитель, помимо всего прочего должен был ремонтировать и заправлять машину за свой счет. Срочники этого не делают. Зачем, спрашивается, мне все это надо?
Естественно, у Николая зародилась мысль контракт прервать. (Тем более что в октябре челябинец и его товарищи по казарме узнали, что их ввели в заблуждение, когда говорили, что документ можно расторгнуть по истечении срока общей двухгодичной службы.) Не тут-то было! Над рапортом о расторжении контракта, который написал Николай, в части посмеялись, сказав, что такое непозволительно.
Поняв, что его обманули, челябинец решил добиться справедливости. Отпросившись на несколько дней съездить домой, в Челябинске он пошел за советом в военную прокуратуру и свой Тракторозаводский военкомат. Сказал примерно так: «Поймите, я хочу дослужить свой срок, но в нормальных условиях. Или как срочник и уволиться в положенное время. Или как контрактник, но тогда пользуясь положенными льготами: с увольнениями и зарплатой, которую не придется тратить на бензин и ремонт машины. Пока не разрешу возникшую у меня проблему, назад в полк не поеду. В родной части, чувствую, мне житья теперь не будет. Хотя дослужить я хочу — ведь в армию шел с огромным удовольствием…»

ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО

Надо сказать, что благодаря «Вечерке» офицеры военного комиссариата Челябинской области были в курсе возникшей ситуации. Заместитель военкома Анатолий Колпаков сразу же предложил Николаю помощь. «Пусть он придет к нам в военкомат в отделение морально-психологической и информационной службы или позвонит по телефону 266-60-25, — сказал тогда полковник в беседе с корреспондентом «ВЧ». — Думаю, его проблему легко решить. Не подписывал контракт? (Примечание. По имеющейся информации, контракт был заключен не по форме. — Авт.) Мы сами свяжемся с воинской частью и прокуратурой, выясним, в чем дело. Подписал, но не понравилось так служить? Поможем расторгнуть контракт — это как раз-таки не проблема. Проблемой может стать то, что в полку срочники все как один согласились перейти на контрактную службу. Но это уже вопрос к свердловской воинской части.
А еще Колпаков одобрил те шаги, которые южноуральский призывник уже предпринял. Николай воспользовался советом председателя Ассоциации солдатских матерей Челябинской области Людмилы Зинченко и отослал три заказных письма с изложением сути дела: в областную прокуратуру, прокуратуру Приволжско-Уральского военного округа и в Москву. Все по тому же совету решил ждать ответов.
Правда, ответов Николай Заикин не дождался. Не потому, что они долго идут (об этом чуть позже). Просто офицеры его воинской части, связавшись с Николаем по телефону и узнав причину затянувшейся самоволки, уговорили челябинца приехать в полк и на месте решить все проблемы. Обещали они и выполнить одно из условий Заикина — предложить ему продолжить службу по контракту в какой-нибудь другой части. Именно на этом в ноябре прошлого года и была поставлена точка. Превратившаяся, как выяснилось позже, в многоточие.
Дело в том, что вернувшись в 32-й городок (так называют место, где дислоцируется в/ч), Николай не смог решить свои проблемы. В другую часть его не перевели, поборы продолжились, вдобавок ко всему парня, по его собственным словам, хорошенько избили. И челябинец принял решение вновь покинуть место службы и ждать ответов из прокуратуры. Объявившись на пороге дома во второй раз, он с ходу заявил матери: «Что хотите со мной делайте, но я обратно не вернусь!»

«ЖДИТЕ ОТВЕТА…»

Практически полгода прошло с того момента, как наш земляк уехал из Свердловской области. За это время из Москвы пришло письмо, что «обращение Заикина о фактах злоупотребления в деятельности командования войсковой части №… и по вопросам, связанным с прохождением военной службы» направлено в военную прокуратуру Приволжско-Уральского военного округа. Из последней пока ответа нет, хотя известно, что проверка в части проводилась. К Николаю не раз приезжали сослуживцы рассказать о житье-бытье. Между делом они говорили, что часть проверяют, но никто из ребят не желает портить отношения с командирами. «Мы, уж прости, Коля, тоже в свидетели к тебе не пойдем, — говорили. — Написали в заявлениях, что все у нас хорошо, все нас устраивает…»
Отцы-командиры тоже шлют телеграммы и пишут матери Заикина письма. В них сообщают: ваш сын — дезертир, верните его к месту службы, армия — это не детский сад, а институт власти. Однако Любовь Михайловна, которая раньше переживала, что сын покинул воинскую часть и уговаривала его вернуться, теперь настроена по-другому. Особенно после недавних событий.

НИКОЛАЯ ИЗБИЛИ, МАШИНУ ИСПОРТИЛИ

— Я не знаю, что делать, как быть? — Любовь Заикина приехала в нашу редакцию расстроенная. — Вынуждена обращаться к вам второй раз за помощью. 31 июля моего сына избили, испортили нам машину — это сослуживцы пытались вернуть Колю в часть…
Произошло все так. Вечером после работы (парень не бездельничает, как некоторые, а трудоустроился) Николай вышел из подъезда и направился к машине, которую водит по доверенности. Из стоявшего во дворе автомобиля с номером Свердловской области вышли три человека в гражданской одежде. Всех их Заикин прекрасно знает. Это прапорщик Т. и солдаты Л. и С. (фамилии известны и есть в редакции). Николай, поняв, что его собираются силой затащить в машину и увезти в часть, запрыгнул в свой автомобиль и заблокировал окна (до этого удостоившись нескольких ударов от «коллег»). Сразу обращаю внимание на то, что было восемь часов вечера, во дворе полно народу, поэтому свидетелей множество. Дальше гости нашего города пустили в ход биту. Прежде чем Николай завел мотор, у «шестерки» оказались выбиты окна, повреждены колеса.
Естественно, что на крики и шум среагировала мать Заикина. Выглянув в окно и поняв, в чем дело, она выбежала на улицу. Увидев, что сын на машине скрылся, а его обидчики на темной «Ладе» двенадцатой модели устремляются в погоню, Любовь Михайловна попыталась остановить авто. Конечно же, не получилось.
— Однако что смогла, то сделала, — добавляет женщина. — Оторвала боковое зеркало и храню его теперь как улику.
Заявление в милицию Заикины написали в тот же вечер. В районном управлении документы приняли к рассмотрению, хотя и пострадавший, и обидчики люди не гражданские. А значит, делом должна заниматься военная прокуратура. Сейчас ведется дознание…

КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА

ВОЗВРАЩАТЬСЯ НЕЛЬЗЯ!

Так как Николай Заикин был призван Тракторозаводским военкоматом (теперь он будет называться Тракторозаводско-Ленинский), за комментарием мы обратились именно туда. Оказалось, что работники комиссариата в курсе происходящего. Офицер отдела призыва Олег СТАРКОВ взял дело под личный контроль:

— Заикин пришел к нам в военкомат сразу же, как началась эта история. Мы запросили его характеристики — все они отличные, ни одного взыскания. Подтвердилось, что парень неоднократно просил перевести его в другую часть. Но самое главное — после того как Николай самовольно покинул место службы, он не скрывался и не скрывается сейчас. Как и положено, он просто ждет ответа из прокуратуры Приволжско-Уральского военного округа. Именно она рассматривает материалы о превышении служебных полномочий офицерами свердловской части.
Как вы понимаете, воинская часть находится в другой области — не в нашей компетенции что-то предпринять. Мы можем только советовать. В данном случае, особенно после недавнего инцидента, Николаю не стоит возвращаться к старому месту службы. Ему и его семье надо добиться, чтобы это беззаконие не сошло с рук — за драку и порчу машины виновные должны ответить. Думаю, что силой вернуть контрактника в Свердловскую область офицеры больше не решатся — они наверняка напуганы случившимся и понимают, что натворили. А Заикину следует продолжить добиваться направления в другую часть.