ИСПЫТАНО НА СЕБЕ

СЕКРЕТЫ «НАРОДНОГО АРТИСТА»

КОРРЕСПОНДЕНТ «ВЕЧЕРКИ» ПОБЫВАЛА НА КАСТИНГЕ ПОПУЛЯРНОГО ШОУ

Сразу оговорюсь: становиться певицей или играть в какой-нибудь поп-группе никогда не собиралась. Чуть приглушенный свет софитов
не был предметом моих сладких грез. Однако объявление о кастинге на шоу «Народный артист» пропустить просто не могла. Было интересно взглянуть изнутри на кухню передачи, которую часто смотрела. Но главное — я шла на отборочный тур, чтобы поддержать подружку Катю, которая всю свою сознательную жизнь училась музыке, а свободные минутки коротала перед зеркалом с дезодорантом вместо микрофона в руках. Тогда нам казалось,
что талантливой молодой девушке попасть на большую сцену при помощи этого ТВ-проекта вполне реально…

Светлана ГРИГОРЬЕВА
Коллаж Людмилы МАНУРИНОЙ

НАДЕЖДА НА ЧУДО

Поначалу все выглядело крайне серьезным. По условиям конкурса участникам требовалось зарегистрироваться либо в челябинском оргкомитете, либо по московскому телефону. Претенденту в звезды присваивался номер, под которым он якобы должен выступать. После этого человеку надлежало пройти перерегистрацию в своем городе в день конкурса. Первый пункт мы с Катериной благополучно проигнорировали, решив ограничиться регистрацией в Челябинске.
За несколько дней до кастинга позвонили по московскому телефону. Приветливый женский голос сказал, что на следующий тур в Москву от нашего региона поедут все, кто понравится жюри. Ориентировочно — человек 120. В такую сказку верилось не особо. Нас проконсультировали: отбор начнется в 10.00. Чтобы зарегистрироваться, нужно прийти на место в 9.00 с паспортами. Нас внесут в списки, при этом первыми будут прослушивать тех, кто зарегистрировался в Москве, потом всех остальных. Для прослушивания необходимо выбрать две песни на русском языке и… яркую одежду. Никакого черного и белого! Наличие музыкального образования и опыта работы на сцене необязательно. Единственный критерий — возраст «народного артиста»: 18 — 30 лет.

ПЕРЕД БОЕМ

Подготовка к кастингу, организованному при участии Челябинского областного клуба веселых и находчивых, у нас с подругой проходила по-разному. Она весь день распевалась, делала всякие голосовые разминки, выбирала песню и… ела алоэ. Я же занималась ерундой, а вечером, когда домашние попросили меня что-нибудь спеть, внезапно впала в ступор: «Не умею!» Потом часа два горланила все подряд и мучила соседей.
В день отбора, который переносился два раза, мы пришли к дверям бывшего клуба «Багира» раньше 9.00. Нужно было непременно записаться еще в какой-то список. В нем мы оказались под номерами 331 и 332. Первыми, по всей видимости, пришли иногородние ребята, у которых из-за внезапного переноса кастинга со 2 на 3 марта появилась уйма свободного времени. Вскоре помещение начали заполнять напомаженные девушки и юноши с костюмами в руках и невообразимыми прическами. На вид 18 — 22 года. Среди них множество музыкальных ансамблей и коллективов, которые громко распевались прямо в коридоре. Подруга Катя тут же отметила — на кастинг пришли половина музыкального института и три четверти училища.

«НУ-КА, ДЕТИ, ВСТАНЬТЕ В КРУГ!»

Около 10 часов в холле появилась женщина и сказала, что сейчас всем нужно непременно выйти на улицу, чтобы телевизионщики сняли картинку. Двигалось дело крайне вяло. Требовалось образовать очередь от трамвайных путей до клуба.
— Встаньте парами! Очередь должна быть длинной, — командовали московские гости. — Когда камера будет наезжать на вас, делайте довольные лица, машите руками, кричите.
Улыбаться, к слову сказать, в тот день не слишком-то хотелось. На улице дул промозглый ветер, сверху периодически капало что-то мокрое и колючее. Многим ребятам не захотелось стоять в очереди за верхней одеждой, и они выскочили на улицу в легких нарядах. Другие ни в какую не хотели покидать стены ДК.
— Пока все не выйдут, съемки не будет, а значит, кастинг не начнется! — в холле клуба появился «призрак коммунизма» с красным рупором. — Мы летели к вам два дня, а вы не можете пять минут попозировать перед камерами?!
Мы дружно посочувствовали московским гостям. По всей видимости, лететь им пришлось на воздушном шаре. Перелет из Москвы в Челябинск на самолете при любом раскладе занимает не больше двух часов. Тем временем стоявшие на улице уже начинали замерзать и двигаться по направлению к входу. В результате было снято несколько дублей с разными участниками. Те, кого все же удалось выкинуть за пределы «Багиры» в последний момент, жестоко поплатились за свою лень. Стеклянные двери клуба вскоре закрыли, чтобы снять пустой коридор. Потом народ пускали маленькими партиями.
Больше всего повезло тем, кто выходить на улицу отказался вообще. Они прошли к столу с регистрационными анкетами первыми. (Перед тем как заходить в зал с жюри, понадобилось заполнить ЕЩЕ ОДИН бланк, чтобы получить ЕЩЕ ОДИН бесполезный регистрационный номер). Стоящим на улице анкеты охранники выдавали через дверь. При этом интеллигентностью «народные артисты» не отличались. Ближайшую позицию к дверям заняла громкоголосая девчонка, которая собирала все опросники и передавала своим знакомым. А когда кто-то пытался перехватить листки, с угрожающим шепотом тыкала руки людей шариковой ручкой.

ЧЕГО НЕ СТОИЛО ДЕЛАТЬ

Минут через сорок толпа в предбаннике начала редеть. Дальнейшее действо напоминало бегство с «Титаника». Те, кто получил номера, кидались занимать очередь к продюсеру, остальные проталкивались за бланками. Тут же произошел первый драматичный момент. У одного из парней, ранее веселого и уверенного, на глазах выступили слезы. Толпа ребят сразу же его окружила. Несчастный объяснил, что комиссия отказалась выдавать ему номер, потому как 18 парню исполнится только через две недели. Собравшиеся принялись его утешать и громко возмущаться: дескать, к тому времени, как начнется проект, совершеннолетие и наступит. Видимо, москвичи прониклись — вскоре все увидели повеселевшего парня с номерком.
После этого приключения мы с Катей со спокойным сердцем пошли в буфет, наивно надеясь, что вызывать к жюри будут по каким-нибудь из номеров, которые нам столько раз присваивали. В этот день я вообще делала все, чего не стоило делать. В буфете купила себе кофе и «Твикс», чем повергла в шок девушек, которые стояли неподалеку.
— Ты что?! Перед выступлением нельзя есть шоколад и пить кофе! У тебя же голос пропадет, — наперебой ужасались они. Позже и правда появилось неприятное першение.
— Ей все равно, — пояснила им Катя, которая ограничилась леденцом и водой без газа. С утра, дабы не испортить голос, она практически не разговаривала.
Трапеза сопровождалась громким пением, которое доносилось со всех сторон. Распевались в основном девушки. Исполняли хиты прошлых «народных артистов», попсу и песни, которые поют обычно в музыкальных учебных заведениях. Никто не знал, кто будет в жюри, но откуда-то пополз слух, что приехала Валерия. Он не подтвердился.

ФЕЙС-КОНТРОЛЬ

После не слишком сытного завтрака мы встали в одну из очередей к жюри. Всего их было две. Первая, более массовая, — с улицы, вторая — из помещения с буфетом. Несмотря на то что находилось там не больше 40 человек, наши ребята проходили очень медленно. Да и петь поначалу рвались не все. Из стоявших в стороне больше всего выделялась компания девушек в русских народных сарафанах и кокошниках. Часть молодых людей расположилась в креслах с книгами.
Несколько раз мы с Катей порывались встать в другую очередь, однако добраться до нее оказалось нереально. В дверях очень плотно кучковался народ. Позднее выяснилось, что к полудню в коридор «Багиры» пустили с улицы не всех. Пару раз мужчина с мегафоном хотел закрыть дверь помещения с буфетом и отправить всех через улицу в общую очередь.
— Как же так? Мы ведь раньше всех получили номера! — отвечали ему. Дверь начинали пинать.
И парень снова принимался сыпать «железными» доводами: они летели к нам два дня и прослушают всех непременно. Снова обманули. Вскоре появились первые счастливчики, побывавшие на аудиенции у жюри. Они рассказали, что там сидит продюсер Евгений Фридлянд. Однако для того, чтобы попасть к нему, нужно пройти прослушивание у какой-то абсолютно «левой» женщины (позже выяснилось — музыкального редактора шоу). И если из первых двадцаток к Фридлянду проходили практически все, то после полудня счастливчиков становилось все меньше.

КРУШЕНИЕ МЕЧТЫ

Ближе к 14 часам нас стали «пугать» обедом, на который собирается жюри.
— Ну что вы тут стоите? — издевался охранник. — Шли бы покушать.
Никто не двигался с места, однако животы закрутило. Самые голодные начали передавать через очередь деньги на еду. «Заказы» в виде соков, яблок и бананов переправлялись обратно тем же путем.
Когда до объявленного обеденного времени оставалось минут 10, нас внезапно решили пустить. Счастливая толпа ринулась на третий этаж. Музыкальный редактор встретила всех приятной улыбкой и рассказала новые правила. Помимо зарубежных нельзя петь русские народные песни, а также собственного сочинения. Я сразу вспомнила девушек в кокошниках. Мы по кругу принялись петь. Практически у всех ребят были потрясающие голоса. Мой на фоне остальных звучал, как ни странно, довольно сносно. Однако большинство участников едва успевали открыть рот, как их сухо прерывали: «Спасибо, достаточно, следующий». Позже я поняла: слушают только популярные, раскрученные песни. У меня выслушали от силы восемь слов, включая междометия, предлоги и союзы. Катерина только успела затянуть ноту. За нее было очень обидно. В итоге «фейс-контроль» прошли две Анны, которые были в костюмах, хорошо пели и еще лучше двигались.
— Они же обещали прослушать всех! — негодовала моя подруга, выходя из кабинета. В это время нам навстречу шла новая партия «артистов».
— Обещали, — повторила я на автомате. В этот момент подумала об участниках, которые приехали из Сочи. Неужели они три дня тряслись в поезде, чтобы спеть пять слов неизвестной женщине-директору?

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

На обратном пути мы увидели кабинет, где сидел Евгений Фридлянд. Всем, кто оттуда выходил, знаменитый продюсер говорил примерно одно и то же: ты талантливый и яркий человек, но чуть-чуть, самую малость не подходишь. После чего желал удачи и советовал непременно заниматься музыкой. А когда мы получали одежду в гардеробе, мимо нас прошли Фридлянд и неуловимая Ольга Шелест. Такое ощущение, что она все время где-то скрывалась, а появилась только два раза: когда пришли телевизионщики и перед обедом. Москвичи уселись в маленький фургончик и уехали. Двери и коридор «Багиры» моментально опустели. По всей видимости, претенденты в звезды тоже отправились обедать или гулять в парк Пушкина.
— А ведь они пока отобрали для Москвы только двоих, — услышали мы реплику.
Позже выяснилось, что на столичный кастинг поедут восемь человек из тех, кто прослушивался в Челябинске.

КСТАТИ

Рейтинг высокий — результаты разные

Продюсер проекта Евгений Фридлянд высказал свое мнение о различии двух конкурирующих телепроектов — «Фабрики звезд» (Первый канал) и «Народного артиста» («Россия»). Обе программы обеспечивают высокие рейтинги. Но путь к цели оказывается принципиально разным по смыслу, содержанию и результатам.

— «Фабрика звезд» — типичное «застеколье», реалити-шоу в прямом эфире. Есть еще один параметр — так называемое шоу выходного дня, большая музыкально-развлекательная программа. Специально для нее ставятся номера, приглашаются все звезды, которые только существуют. «Фабрика звезд» — это бизнес-проект, после которого особо ничего не остается. В «Народном артисте» никакого реалити-шоу нет. Выходят дневники, но они сделаны исключительно для того, чтобы раскрыть каждого участника как личность. Не с помощью камеры, которая следит за ним в туалете, а с помощью интервью, психологических деталей, открывающих самобытность, индивидуальность. Отчетный концерт «Народного артиста» — это живое выступление участников, без фонограмм. И никакие звезды для повышения рейтингов в нем не участвуют.
Единственное, что связывает два проекта, — приходят молодые, никому не известные исполнители.
Что касается «своих людей» на проекте — это миф. Бывает, звонят, просят обратить внимание на девушку (юношу), деньги предлагают. Конечно, деньги всегда и всем очень нужны. Но подставлять свой авторитет не хочется. Ответственность большая: три-четыре человека, которые дойдут до финала, должны стать артистами. Народными.

Татьяна МАРЬИНА.