Соколиная охота у башкир

Охотник с птицей. Занятие для ловких, дерзких, мудрых, настойчивых мужчин. Занятие, во многих странах считавшееся привилегией только высшей знати. Но только не среди гордых, свободных духом башкир, всегда существовавших в гармонии с окружающим миром.

 В средневековом Башкортостане стать сокольником мог любой. Только не каждому давалось это искусство. Вот почему с таким почтением и уважением всегда относились к охотникам с птицей. История соколиной охоты уходит корнями во много веков назад. Она была хорошо известна у китайских императоров, царей Персии, на Ближнем Востоке, в средние века пришла в императорские дворы всех европейских династий.

Конечно, первоначально такая охота существовала как способ добывания пищи, но уже в XI веке Фридрих Второй, Римский император, пишет трактат, который на века стал фундаментальным руководством по соколиной охоте. Фридрих называет свой огромный труд, иллюстрированный необычайно яркими и правдоподобными, чрезвычайно точными изображениями птиц и их смотрителей. И такую охоту все чаще начинают называть искусством, мастерством.

Охота с соколами в Башкортостане была занятием башкир с незапамятных времен. Сохранилось немало письменных свидетельств о соколиной охоте в Башкортостане. По своим условиям именно эти территории наиболее подходили для охот с ловчими птицами. Известно, что соколиный двор держал еще Башкорт хан. Постепенно интерес к соколиной охоте, и, прежде всего, со стороны новгородской знати, возрастал. Возрастала и потребность в охотничьих птицах. Спрос на них послужил тому, что начали появляться ловцы пернатых хищников. Ловля хищных птиц становится прибыльным делом.

Сокольник, сокол и охотничья собака – это отличные составляющие охоты, которые создают физическую и духовную связь между человеком и природой. Башкирский фольклор и исторические артефакты, так же традиционные письменные изложения и личные записи, являются свидетельствами этой традиции, насчитывающей века, и черпают вдохновение из глубокой связи между человеком и птицей.

Об охоте сохранились популярные поговорки и нравоучительные повествования, которые до сих пор существуют в национальной культуре башкирского народа. Известно множество артефактов, изображающих башкир верхом на коне или верблюде с охотничьим соколом в руке. Декоративные мотивы на башкирских коврах так же свидетельствуют о давней культуре соколиной охоты в Башкортостане.

Традиционно башкиры использовали в охоте соколов-балобанов. Они крупнее, чем другие виды обитающих в этих краях соколов, и поэтому успешнее в охоте.

Соколиная охота — нелегкий труд. Да и эстетическая сторона соколиной охоты куда романтичнее ружейной и экологически чище. Охотник надевает толстую рукавицу, сажает на нее своего питомца, подзывает собаку и, преодолевая десятки километров, бродит по лесам и горам в поисках добычи. В полете балобаны развивают скорость до 300 километров в час, их бинокулярное зрение позволяет увеличивать изображение в десять раз, пернатый хищник способен определить вид добычи за два-три километра. Сокол одинаково хорошо приспособлен к воздушной и наземной охоте. В воздухе он без труда берет утку, гуся, фазана, перепелку. На земле охотится на сусликов, иногда на лис. Но высший пилотаж, самая трудная, поистине виртуозная работа для балобана — добыча зайца. Следует заметить, что башкиры в XVI в. уже охотились с беркутом редко, ограничиваясь дрессировкой этой птицы для ее последующей продажи в Казахстан и Среднюю Азию.

Процесс превращения беркута в орудие охоты – очень длительный и сложный, требующий большого опыта, знания биологии птицы, способов ее дрессировки. Сначала охотнику нужно было найти гнездо с птенцами. Беркуты предпочитают гнездиться на одних и тех же местах, преимущественно на опушках леса или на скалах. Именно эта их особенность использовалась башкирами при поиске и выемке птенцов. Гнездо беркута было найти легко – по внешнему виду оно напоминало колпак, одетый на верхушку дерева. Кроме того, вокруг гнезда птицы всегда летали в паре. Башкиры заранее примечали для себя места скопления беркутов, выжидая, когда те совьют гнездо и отложат яйца. Обычно птицы использовали одно и то же гнездо в течение нескольких лет. Это также облегчало башкирам поиск гнезд.

Птенцов вынимали из гнезд на деревьях по ночам. Если гнезда располагались на уступах крутых скал, то ловец спускался к ним на нескольких волосяных арканах, прочно связанных друг с другом. Обычно этим занимались башкиры-скалолазы.

Об этом писал известный этнограф С. Руденко. Для ловчей охоты предпочиталась птица в возрасте от одного до двух лет. Однако поймать такого крылатого, тем более орла, было не так-то просто. Чтобы достать его, башкиры прибегали к хитрости: «Ловят их таким образом, что, узнав гнездо беркутов, наблюдают, когда старые молодых высидят, и когда молодые оперятся, то вынув их из гнезда под тем же деревом, где гнездо, привязывают за ногу ремнем, или волосяною веревкой, чтобы старым переклевать ее было не можно, куда старые беркуты, прилетая, молодых кормят, которых охотники так скоро, как они начнут мясо есть, берут...». А самого же беркута ловили с помощью железного капкана, обматывая его створки несколькими слоями мягкого войлока, чтобы не повредить ноги птицы.

Как взрослых птиц, так и птенцов башкиры чаще всего ловили весной. Пойманному орлу пришивали к голеням ремешки длиной в один аршин; на другом конце эти ремешки заканчивались петлей, куда вдевалась длинная тонкая, но прочная волосяная веревка для удержания птицы. Молодого орла охотник-дрессировщик целыми днями носил на руках, часто поглаживая его по голове и шее, чтобы приучить птицу к человеку.

Орел весит не менее 2 кг. Носить его целый день на руках было непросто. Поэтому, когда охотник утомлялся, он сажал птицу на подвешенную с двух концов палку (бәүелсәк). Раскачиваясь, она почти не давала птице спать. Сонная и полуголодная птица лучше слушалась своего хозяина. Как только птица привыкала к хозяину, ее начинали приучать к зову (эйәләштереү). Для этого охотник ставил орла на упомянутую выше палку, а сам отходил в сторону на тричетыре шага. Несколько раз свистнув, он показывал орлу кусок мяса. Голодная птица тут же прилетала, садилась на протянутую руку хозяина, а с другой руки получала мясо.

Постепенно охотник увеличивал расстояние между собой и птицей. Теперь работа проходила уже во дворе дома, где для посадки птицы использовалась одна из жердей изгороди. «Такого рода операцию охотник производит дотоль, – отмечал историк В. М. Черемшанский,– пока птица совершенно не освоится со свистом хозяина и по первому сигналу не будет бросаться ему на руку»¹.

Дальше дрессировщик готовил птицу для охоты. Теперь сырое мясо он тщательно вымачивал в холодной воде, следя за тем, чтобы оно было нежирным и очищенным от сухожилий. Одновременно дневная норма корма уменьшалась: с трехразового питания переходили к двухразовому, чтобы птица похудела. Так продолжалось до тех пор, пока хищник не сбавлял вес. Если он начинал полнеть, то переходили на обезжиренное мясо. Если, наоборот, то хозяин подкармливал его свежей дичью или мясом мелких зверей. По словам Азнабаева Абдуллы (1926 г. р.) из д. Кипчак-Аскарово Альшеевского района Башкортостана, местный дрессировщик хищной птицы Яганша Мухаметшин, чтобы поддерживать нормальное физическое состояние обучаемого беркута, кормил его свежим мясом суслика.

Перед началом охоты хозяин морил птицу голодом и не давал ей спать, одновременно приучая ее летать на длинной веревке к мясной приманке. Затем он брал чучело собаки и привязав к нему кусок мяса, прикреплял его к бревну. Продержав орла с закрытыми глазами голодным в течение определенного времени, охотник выносил его во двор, где находилось бревно с чучелом. Как только он снимал колпачок с головы орла, птица, увидев приманку, с жадностью бросалась на «жертву» и вонзив в нее свои острые когти, начинала есть мясо. Это повторялось несколько раз. Судя по имеюшимся данным, подобную операцию иногда совершали и на живой собаке.

По словам С. Т. Аксакова, башкирские охотники беркута возили на палке, приделанной к седельной луке. С беркутом обычно охотились с вершины горы, а с молодым орлом башкиры шли на зверя лишь с холма. Товарищи охотника выгоняли из рощи зайца или лисицу. Как только охотник видел дикого животного, бросал в воздух (kош сөйөү) беркута, птицы. Поднявшись ввысь и обнаружив зверя, хищник пулей летел на свою жертву. Этот процесс красочно описан в исследовании И. Казанцева: «Орел, пущенный охотником, садится обыкновенно зверю на крестецъ, вонзив кохти, он сильными ударами клевом в голову и глаза, если не убивает зверя, то ослабляя его силы, предает во власть охотника». Подоспевший охотник добивал пойманного зверя, а беркута награждал куском туши убитого животного.

 В XIX и начале XX в. Башкиры редко охотились на диких животных с помощью беркута. С. Соммье отмечал, что «башкиры обладают особым искусством дрессировать соколов и орлов для охоты за зайцами, волками и лисицами, еще однако они дрессируют этих птиц, чтобы продавать их киргизам, у которых соколиная охота еще очень распространена».

Удивительно, что башкиры, располагая большими возможностями для ловчей охоты с беркутом, тем не менее, мало охотились с его помощью. На некоторые причины этого явления указывали А. Игнатович и Г. Н. Симаков. Башкирам было экономически выгодно не охотиться с помощью беркутов, а продавать обученных охоте птиц на ярмарках. Хищные птицы, особенно кречеты — самые большие и красивые соколы — ценились очень высоко. Нередки были случаи, когда башкиры обменивали обученных птиц на хлеб. Например, за двух беркутов купцы давали воз пщеницы. Туркменские и узбекские охотники приезжали в Башкортостан за дрессированными птицами, которых покупали на базаре и на станции «Раевка».

Вот почему хищные птицы, особенно беркуты, обученные к охоте, составляли важную статью дохода в торговле башкир с другими народами. «Обитающие в лесах башкиры, – писал П. Небольсин, – ловят беркутов и соколов, приучат их к охоте и потом перепродают богатым киргизцам и среднеазиатским купцам, посещающим наши таможни».

Таким образом, охота с помощью ловчих птиц является одним из древнейших занятий башкир. Занимаясь этим промыслом, они освоили сложную систему приемов приручения и способов охоты на диких зверей и птиц. Однако, начиная с конца XIХ в., в силу ряда факторов указанный промысел приходит в упадок. Башкирские охотники стали специализироваться в дрессировке и обучении этих птиц с целью их реализации на крупных ярмарках и торговых точках. Впоследствии данное занятие стало своего рода узкой специализацией некоторых групп башкир горно-лесной и степной зон Южного Урала.

Процесс охоты с ловчими птицами не сложен. Несколько человек верхом на лошадях, рано утром или под вечер перед закатом солнца, с соколами на руке выезжают в степь с озерками и болотцами. Заметив на каком-нибудь из них стаю уток или гусей, спускают двух—трех соколов, а сами мчатся к озерку с криками и ударами кнутов. Нередко охотников сопровождают собаки, которые спугивают уток.

Башкирская охотничья собака особой породы, на длинных и тонких ногах с острой и длинной мордой, легким туловищем; она больше всего похожа на густопсовую борзую.

Вдогонку поднявшейся стаи пускается еще сокол, который, стелясь по земле, подбивает стайку все выше и выше. Раньше выпущенные сокола зорко следят за стайкой, взвиваются над ней и, камнем падая на уток, бьют их приемными когтями. Убив одну, две утки, сокол спускается на свою жертву и проклевывает ей череп, добывая мозг. Соколы (Falco Peregrinus), с которыми охотятся башкиры, как и кречеты, обыкновенно бьют добычу, падая на нее сверху, ястребы же утятники ловят уток в угон. Нередко приходится башкирам добывать с соколами и гусей, особенно во время вечерних охот, когда водоплавающая птица летит с озер и рек на хлеба; иногда им попадаются и журавли.

Башкиры всегда жили в гармонии с окружающим миром, соизмеряя с ним законы своего бытия. Соколиная охота — целый пласт древней культуры башкирского народа, неотъемлемая составляющая его духовного наследия, одна из ярких традиций, дошедшая до наших дней без изменения. Однако это не означает, что народную форму общения с живой природой не нужно бережно хранить и развивать. За последние годы интерес к охоте с применением ловчих птиц значительно вырос не только в Башкортостане и России, но и зарубежных странах.