Новый художественный театр: марафон по пересеченному полю

21.05.2014 11:32 37 (11749)

Интересную акцию затеяли в Новом художественном театре и в чем-то рискованную — марафон одной пьесы. Три вечера подряд в театре играли одно и то же «Марьино поле», но в версиях разных театров: Нового художественного, Камерного и театра «Вымысел» из Верхнего Уфалея.

Проверка на дорогах

Вообще, изначально цель акции была правильной — в майские дни вспомнить о войне. Была и еще одна задачка, поменьше, — поговорить об этом с околотеатральной общественностью, а заодно обсудить увиденное: театрам услышать глас народа случается не так уж часто, но всегда полезно. Была и третья явная мысль — возбудить мнение все той же околотеатральной общественности с последующим заметным колебанием в сетях, тем более что повод для возбуждения есть (чего только стоит один Сталин на толчке).

Для несведущих история такова: в заброшенной деревне две древние старухи хоронят третью. Придя наутро с крышкой гроба, они находят ее в добром здравии: привиделся в гробу бабе Маше ее муж, Иван, и сказал идти на станцию встречать солдат с войны. Вот и отправились подруги в дорогу, а по пути встречается им всякая нечисть, типа диктора Левитана на дереве, Гитлера в бане, того же Сталина, гаишников и прочих. А в финале три могилки, да Марья с лопатой, да торг со Смертью, а в результате выпрашивает-таки Марья еще 100 лет, чтобы своего Ивана с войны дождаться. Вот такую сказочную историю с претензией на притчу написал драматург из Екатеринбурга Олег Богаев.

Сначала, осенью 2011 года, «Марьино поле» поставили в Новом художественном театре. Год спустя историей заинтересовались в Верхнем Уфалее, третьим стал Камерный театр, сыгравший премьеру не далее как в декабре прошлого года. Так и показывали — по старшинству — во время марафона.

Слезы сквозь смех

Честно признаюсь, перспектива три вечера подряд выслушивать одну и ту же историю несколько настораживала даже пристрастного зрителя, как-то переживет это испытание зритель неподготовленный? Впрочем, пережил удачно, правда, тех, кто честно посмотрел все три версии, было немного.

Порадовало, что все три постановки получились совершенно разные. В Новом художественном история Богаева обрела плоть и кровь, народный юмор, лубочный румянец. Зрительный зал то и дело взрывался приступами смеха, а под конец затих, многие, не стесняясь, утирали глаза. Рассказанная легко и просто, без надрыва и пафоса, эта история заканчивается тихо, умиротворенно и вполне логично вытекая из всего предыдущего действа: Смерть как бы примирилась на время с Марьей, она добровольно отпускает ее. Замечательная находка в спектакле — русские потешки, куклы, которые начинают и заканчивают историю: куколка в цветастом платье на краю стола, последнее слово Смерти, столы сдвинулись — могила исчезла, актеры облегченно вздохнули. Потешки выводят историю на иной, символический уровень. Простой, тихий финал с ферматой на тактовой черте…

Пляска смерти

«Марьино поле» из Верхнего Уфалея — совсем другое. Некая мистическая, жуткая история, в чем-то напомнившая «Вий», в чем-то — страшилки типа «в черном-черном лесу». Потрясающе создана атмосфера спектакля: черная, захламленная сцена с крестами, затянутыми паутиной, три тоненьких свечки наверху. Темный силуэт тихо пробирается через завалы, протягивает руку к одной из героинь. «Пошла! Пошла вон!» — резко прогоняет Серафима, «Иди, уходи отсюда»,— уговаривает Прасковья. А Марья спокойно принимает саван — так это Смерть, оказывается, приходила. Подруги отправляются на кладбище, укладывают Марью в гроб, уходят помянуть и гасят свечку. В полной тьме раздается громкий стук (в театре трудно напугать публику, гораздо труднее, чем рассмешить или даже заставить заплакать, но тут, клянусь, стулья заходили ходуном: народ явно занервничал). «Кто там?» — Марья восстала из гроба и под нервные смешки зрителей, запинаясь, пошла отворять дверь.

В уфалейском спектакле очень четко построен конфликт Марьи и Смерти, последняя, по версии режиссера, является не просто сторонним наблюдателем, а непосредственным участником всего происходящего. Это с ее тяжелой руки на троицу то нападают волки, то гаишники с Берией, постепенно отбирая последнее — патефон, корзинку. Но с этой упрямой бабой сам черт не сладит, Смерть отбирает у Марьи ее знамя, сует ей в руки лопату: «Полезай в могилу!» И последний диалог — как последний бой, Маша истово пляшет, воздевая руки к небу: «Ну… Ну!» Музыка грянула, как чудо, и — Смерть отступила: «Ладно, последний раз». И опять финал весьма логичен в контексте всей постановки. Рискну заявить, что «Марьино поле» — лучший спектакль в репертуаре театра «Вымысел».

Сказка для взрослых

Камерный театр обозначил свою версию как «сказку для взрослых», здесь тоже были свои находки и удачи. Главная — это выбор актрис. Вот уж как в энциклопедии: смотришь на человека — и все понимаешь и про судьбу, и про характер — где стерва, а где святая простота. Интересно сделана сценка в бане — в фольклорном стиле, прямо даже ритуальная получилась. Очень фантазийно сработали авторы с рекой: Проша роняет в воду платок, и он «всплывает», покачиваясь в руках артистов. Хотя как раз именно этот спектакль вызвал наибольшее количество вопросов, ну а самой главной проблемой, на взгляд пристрастного зрителя, является финал: Смерть разговаривает с Машей через патефонную запись, и голос ее почему-то похож на голос героини. Показалось, случайность или имеет значение? Финал в принципе прозвучал как-то тускло и малоэмоционально. Впрочем, претензии имеются ко всем работам, но главное то, что даже долгие трехдневные бдения не оставили публику равнодушной. Рискну показаться банальной, но в театр зрители приходят прежде всего за эмоциями. Спектакль может быть прекрасно, профессионально сделан, создана великолепная атмосфера, «картинка» идеальная, все на местах, и даже вроде как по смыслу, но в душе ничто не дрогнет — и вся эта благодать теряет ценность. Так что фестиваль, можно

сказать, состоялся.

А судьи кто?

Вторая часть — обсуждение спектаклей — также имела место, хотя, по большому счету, ни диалога, ни тем более споров, как в свое время на читках Центра современной драматургии, не случилось. Но это закономерно. Все-таки подобные эксперименты по большей части рассчитаны на профессионалов, тех, кто может осознанно говорить о трактовке, режиссерской интерпретации, манере актерской игры и прочих тонкостях. Таковых, увы, в нашем миллионном городе буквально по пальцам перечесть, и собрать их не удалось. Зрительские же отзывы по большей части приятны, нежели полезны. Наибольший резонанс случился после уфалейского спектакля, парочка зрителей даже высказала кое-какие критические замечания, но все проходило, как говорится, в рамках дозволенного. А ведь именно «Вымысел» оставил провокационную сцену со Сталиным в авторском изложении. Возможно, организаторам этой второй части, так называемого блогерского показа, следовало более осознанно подойти к подбору критиков «из народа» и пригласить представителей разных поколений, разных социальных групп. И тогда обсуждение получилось бы не только эмоциональным, но и конструктивным.

Обычный зритель, как правило, апеллирует двумя критериями: нравится — не нравится. Обсуждение было не сказать чтобы бурным, но позитивным. Народ, приглашенный специально (челябинские блогеры «от культуры», которые у нас, оказывается, имеются, не в большом, правда, наличии), и просто зрители, пришедшие по билетам, выступили приблизительно на равных. Сошлись во мнении, что все три спектакля имеют право быть.

Мини-фестиваль прошел в Челябинске по инициативе Нового художественного театра и был посвящен одной пьесе. Три южноуральских театра представили три сценических варианта пьесы Олега Богаева «Марьино поле».