Учитель года Елена Чебыкина: «Хочется поделиться энергией счастья»

Школа мастерства

— Елена Владимировна, чем было для вас участие в конкурсе? Обычно для учителя это довольно стрессовая ситуация, ведь приходится не только выключаться из привычного жизненного ритма, но и погружаться в напряженный интеллектуальный марафон.
— Надо сказать, что на конкурс «Учитель года» попала не вполне стандартно. Обычно учителей уговаривают принять участие. Я же приняла такое предложение с радостью. Открою вам секрет: у меня уже был подобный опыт. Однажды участвовала в конкурсе «Самый классный классный». Так случилось, что заняла почетное второе место и дальше района не прошла. У меня был новый класс, поэтому он формально, по положению, не проходил. А вот здесь предложили участвовать. Я поняла в какой-то момент, что беру на себя ответственность. Одно дело — показывать себя. А здесь — лицей, причем один из лучших в городе.

— Что открыли для себя, участвуя в «Учителе года»?
— Это самая большая школа педагогического мастерства в жизни. Я думаю, ни курсы, ни слеты, ни конференции не дадут такого опыта, который приобретаешь здесь. Это очень здорово! Я с нетерпением жду областного этапа этого конкурса. Душа горит.

— Такое впечатление, что вы просто знали, что станете победителем.
— Настрой на победу был. Я считаю, что тратить свое время, силы, эмоциональные и физические, и при этом не настраиваться на успех было бы неправильно. Когда ставишь определенные цели, нужно их достигать. А без цели — путь в никуда.

— Насколько сильной была конкуренция между конкурсантами?
— Знаете, мне до сих пор непонятно, как это можно уложить в рамки каких-то критериев участников конкурса. Это были такие яркие личности, такие неповторимые, я бы сказала, уникальные педагоги. Причем у всех разные профили и дети разного возраста. Достойных победы было много.

— Что для вас было самым трудным?
— Пожалуй, самым трудным было выбрать малую толику из всего, что придумываешь каждый день для уроков, применяешь на практике. А здесь нужно было взять и уложить все для 20-минутного испытания. При этом показать все грани моего опыта. Понадобилось проделать обобщение собственной работы, да еще под определенным углом.

Нелегко было и с публичным выступлением (есть такой конкурсный этап), так как ни временных, ни тематических рамок никто не определял. Но я, к счастью, справилась.

Приходят, чтобы узнавать

— Участие в конкурсе, как правило, изменяет мироощущение учителей. Как вы чувствуете себя теперь?
— Конкурс изменил мой урок вообще. Теперь появилась внутренняя энергия, которой хочется делиться. Сегодня я отчетливо понимаю, на чем работает начальная школа, потому что конкурсанты были оттуда. Понимаю, как надо работать с детьми из старшего звена и на какую траекторию выходить в нашем среднем звене. Нельзя замыкаться в рамках своих параллелей.

— Судя по всему, вы учитель-экспериментатор. Как это совместимо с тем, что математика — наука строгая, даже консервативная? Тут не до экспериментов.
— Это вам известно что-то о математике. А ребята приходят сюда, чтобы учиться. Важно для них провести эксперимент, что-то такое, что послужит для них мостком в новое знание. И они его открывают для себя. Опыты, которые мы на уроках проводим, способствуют формированию исследовательского отношения у детей не только к математике, но и вообще ко всему. Приведу такой пример. Все знают, что сумма углов треугольника равна 180 градусам. А если этот треугольник растянуть на сфере, на глобусе, что будет? Семиклассники обычно бывают настолько удивлены, что начинают придумывать изменения для окружающих нас вещей. Вы бы видели, с каким удовольствием мы чертим на шариках, на мячиках, измеряем. Понимаете, это здорово, когда математика проходит через руки ребенка. Если дети сами все попробовали, инструментами проверили, это не забудется никогда.

— Елена Владимировна, а что делать, если математика просто «не идет в голову»? Ну, не все же Лобачевские и Ковалевские.
— Думаю, к математике способны все дети, но по-разному. Одному достаточно учебник полистать, другому необходимо ручками поработать, третьему нужно представить образ, чтобы добраться до понимания. Четвертый нуждается в том, чтобы ему все завернули и развернули, а пятый обязательно попытается что-то оспорить. Да, есть «физики» и «лирики». Не спорю. Но в случае с детьми самая главная задача — сыграть на природной любознательности, чтобы ребята спрашивали: «Почему?» Это сложно. Порой приходится выстраивать целую линию уроков, чтобы привести к этому «почему?». Нет такого, чтобы за 45 минут получить сходу результат. Такое бывает, но редко.

Из инженеров — в учителя

— Елена Владимировна, глядя на вас, невольно задаешься вопросом: почему симпатичные блондинки выбирают в жизни учительскую стезю, да еще математику?
— А ведь я училась в ЮУрГУ на технической специальности и окончила полный курс на дневном отделении. А педагогикой увлеклась раньше, когда училась в 11-м классе. К нам в школу приходили ребята из педотряда «Луч» и настолько нас заразили своей энергией! Так было интересно, так здорово! Но в начале 2000-х нам постоянно говорили, что технические специальности всегда и везде пригодятся. И мои родители настояли, чтобы я поступала в ЮУрГУ. Уже на втором курсе я училась параллельно — поступила в педагогический университет. Пришла работать в школу, когда мне было 20 лет, я была еще студенткой. Поначалу вела только информатику. В то время преподавателей этого предмета было немного. Позже я подумала, почему не выйти на интеграцию двух предметов: конкретные математические задачи информатика способна решать за доли секунды. Стали строить интегрированные уроки. Так медленно, но верно погрузилась в математику. Я об этом не жалею, потому что очень интересно.

— Известное дело: учитель со временем «выгорает». Ничего не поделаешь, школа — место конфликтное. Что вы думаете об этом?
— Мне бы очень хотелось, чтобы учителя чаще вставали на одну ступень со своими учениками. А так не получается. Вот идет ученик без второй обуви. Его встречаешь, а он уже в какой-то неловкой для себя позиции. И он это понимает. При этом я считаю себя звеном выше, которое пытается его контролировать. А хочется таких отношений с каждым, как с собственным ребенком, — требовательных, но с любовью. А у нас пока школа настолько формализована, что боится сделать шаг к ребенку, к его родителям. Понятно, что это не от хорошей жизни. Родители сегодня пытаются «давить» на школу, и очень сильно. Поэтому мы, учителя, пытаемся защитить хрупкую систему. Не все родители понимают, насколько верно подобраны средства и методы обучения и воспитания. Не все педагоги готовы разделять личную позицию родителя и ребенка. Ведь мы массовая школа, не индивидуальная, как бы ни хотелось работать буквально с каждым индивидуально. Понятно, что мы к этому стремимся. Но ведь это практически невозможно.

Учитель — родитель — ученик. Это, с одной стороны, треугольник конфликтный, но именно на нем строится все взаимодействие. Нужно держать баланс, ради которого приходится чем-то поступаться. Бывает, дети замыкаются, с родителями не разговаривают, а нередко родители и сами не слышат собственных детей.

Кое-что о принципах

— Елена Владимировна, вы в школе работаете более 10 лет. Удалось ли вам сформулировать какие-то собственные педагогические принципы?
— Принцип у меня один. Как бы ни развивались педагогические средства и приемы, но самое главное остается — это те дети, которые к тебе приходят. Настраиваться нужно на их волну. Только тогда это море начинает жить. Если я буду двигаться с детьми с разной скоростью, я никогда не добьюсь своей цели. Поэтому приходится каждый день сидеть и готовиться допоздна. Представляете, два класса в параллели приходят. Но к одним я выхожу с материалом, выложенным вот так, к другим — по-другому, потому что иначе им будет неинтересно.

Абстрактной педагогики не бывает, а есть конкретный ребенок. И его надо научить.

— Вечные рецепты воспитания — кнут и пряник. А у вас что есть «кнут»?
— Требовательность… Нужно быть требовательным не только к ребятам, но и к самой себе. Помню, однажды одного ученика поправила у доски, а другого нет. И мне дети сразу сказали об этом. Мне было неловко. Требовательным нужно быть ко всем. Закон для всех.

— А как же любимчики? Их у вас нет?
— С «любимых» больше ждешь и подсовываешь им задачки посложнее. И знаете, что поражает? Они сначала недовольны, что им достались тяжелые задания. А потом, когда нахлынет радость открытия, решения, просят еще. Это здорово. Очень хорошо, когда приходят те, кому ты не давал эту сложную задачу. Их зацепило. Они готовы к сложностям.

— Вы не потомственный педагог?
— Мама и папа были инженерами. Педагогов у нас не было. Сегодня у меня своя семья: муж, двое детей. Дочь — первоклассница, а младшему ребенку три года.

— Говорят, один учитель дома — это полбеды. Успеваете уделять внимание собственным детям?
— Бывает, увлекаюсь школьными заботами. Но я себя резко останавливаю. Свои дети — это святое. Могу не спать ночами: надо и почитать, и порешать. Спасибо мужу, который меня понимает.

— А есть у вас собственный рецепт счастья?
— Надо быть искренней с собой и своими близкими. Уметь сказать правду, порой неприятную. Мы часто боимся признаться, что совершили ошибку. Вот это секрет моего счастья — я умею быть искренней.

Фото Кирилла БЕКЕТОВА