Городской бор на грани исчезновения

Мою уверенность, что древо жизни нашего городского леса будет вечно зеленеть, разбил вдребезги военный пенсионер Михаил Сергеев. «Лес гибнет!» — заявил Михаил Петрович, когда пришел в редакцию. Мы возражали, дескать, посмотрите, весь город там катается на лыжах, спортсмены бегают, лошадки. От гуляющих отбоя нет. И тогда Сергеев со свойственной ему военной решимостью и выправкой взялся проводить журналистов «Вечерки» по лесным дорожкам.

Кощеево царство

Чем дальше в лес, тем больше дров. Так и у нас. Идем в сторону Монахов и одновременно пытаемся выйти на последнюю станцию детской железной дороги. Постепенно картина по сторонам от тропы меняется. Нарядные мощные сосны уходят со сцены, и появляются заросли во всей неприглядной дремучести и непроходимости. Видно, как деревья здесь потихоньку ломаются, пополняя своими телами бесконечную картину под названием «Бурелом». Поначалу попадаются отдельно стоящие мертвые сосны с пожелтевшей хвоей и рыхлой корой. Даже дятлы ими не интересуются. Сухостой сгущается. Посмотришь — вроде бы красавица сосна стоит. А на деле — SOS-на, погибающее дерево.

Ломка деревьев идет даже в безветренную погоду. Без особых усилий, только от собственного веса и трухлявости рушатся стволы. Так образуется «питательная» среда для огня. Не дай бог случится пожар — все здесь будет гореть синим пламенем, от земли до небес.

За поворотом тропа наклоняется вниз. С этого места открывается ужасающий вид, способный довести действительно до инфаркта любого гражданина с развитым чувством сострадания природе. На сотни метров во все стороны здесь тянется поистине Кощеев лес. Здесь бесчисленные мертвые сосны теряют остатки высохшей хвои и коры. Голые окостеневшие ветки напрасно царапают небесную лазурь и нагоняют жуть на прохожих. Лишь ворона оживляет пейзаж, шарахаясь меж стволов с какой-то целью.

Как мы уничтожаем наше богатство

«Дело не в неразумных гражданах, которые вытаптывают лес и разводят костры. Главную опасность представляют властные структуры, которые должны заботиться об охране леса. Война с лесом ведется по всем правилам военного искусства. По фронту со стороны леса ведется интенсивное жилищное строительство. На юге идет строительство дороги от плотины. Лес рассекают пополам. Лошадьми выбиты и не восстановятся в ближайшем будущем десятки километров лесных тропинок. Все, что не уничтожается транспортом и лошадьми, травится детской железной дорогой… Трудно объяснить, почему выхлоп одного детского тепловоза более ядовит, чем все тепловозы, вместе взятые. После того как тепловоз проедет, пелена ядовитого дыма покрывает в безветренную влажную погоду полосу шириной около километра и не рассеивается по три-четыре часа. Можно уверенно сказать, что в этой полосе в это время опасно находиться не только детям, но и взрослым».

Прошло 14 лет. Кажется, мало что изменилось в лучшую сторону.

Яков Гуревич по-прежнему негодует по поводу гибели бора и с болью констатирует:

— За последние 10 лет не было чистки леса. А ведь бурелом — основа пожара. А как по-варварски себя ведут граждане! Только вообразите, что творится в лесу, скажем, накануне Вербного воскресенья. Толпы людей направляются ломать ветви вербы. Зачем ломать целыми вениками? И так по многим пунктам можно перечислять вред, который наносится лесу. Мы уже устали бороться за лес, потому что никому это не надо. Почему-то не стало талантливых лесников, которых люди знают. Вот в прошлом была замечательная женщина Роза Брюхова — высококвалифицированный лесник. О ней ходили легенды. Как-то Роза тайком в бору высадила кедры. Почему тайком, догадайтесь сами.

Напасть, пришедшая с севера

— Да, есть у нас сухостой, — объясняет Владимир Иванович, — но это результат не какой-то эпидемии. К сожалению, в прошлые годы пожары прошлись по территории бора. От ожога корневой шейки дерево гибнет. Здесь ничего поделать нельзя. На гарях разросся иван-чай, бурьян, поднимается молодой сосняк. Вот на этих местах граждане почему-то сжигают мусор, не понимают, что огнем наносится непоправимый вред. Мы боремся каждую весну и лето с палами. Но пацаны продолжают поджигать тополиный пух. Граждане не понимают, что костры и вытаптывание почвы — настоящие причины вреда. Нам остается только усиливать патрулирование леса.

В разговоре Владимир Ольховский поделился информацией, что большие работы произвести в лесу пока невозможно из-за финансовых ограничений. Однако уже оформлен отвод под санитарную рубку. И как только будет получено заключение от минэкологии, работы начнутся.

— Ведь долго сухой лес держать на месте опасно. Усачи и короеды плодятся и нападают на ослабевшие деревья, — отметил чиновник.

Лидер движения «За природу» Андрей Талевлин не удержался от критики:

— Ссылаться, что нет денег, — это абсурд. Их надо планировать. Все дело в приоритетах. И то, что городским бором никто не занимается, очень плохо. Надо бить тревогу. Мы, экологи, уже не раз предлагали найти добровольцев, транспорт. Находились спонсоры, чтобы помочь остановить гибель леса. Важно понимать, что городской бор — это комплекс проблем. И решать их нужно комплексно.

Директор госучреждения «Особо охраняемые природные территории» Виталий Вороной свою позицию обозначил категорично:

— Не надо поднимать панику. Лучше посадите дерево!

Кстати, сам Виталий Николаевич в этом году посадил 200 сосен и к этому призывает всех, кто ходит в бор. Тем более что, по некоторым оценкам, проходимость составляет до 10 тысяч в неделю.

— Мы начали уборку сухостоя уже в прошлом году, — сказал Виталий Вороной. — Сосна умирает медленно. И все из-за засушливых лет, пожаров. При этом надо отметить, что благодаря возросшей активности граждан в прошлом году пожаров удалось избежать. К этой весне готовимся к очередной уборке сухих деревьев. Надо же расчистить площадки, чтобы высаживать молодые сосны. Что грозит лесу? Человек с кострами, мангалами. В лес приходят с сигаретами. Любая непотушенная сигарета — пожар.

За последнее время к нам с севера началось нашествие вредителей, которые у нас не были распространены. Ученые пока изучают проблему. Но в целом лес — как живой человек. Что-то в нем болеет, что-то отмирает, что-то отрастает заново. Естественный процесс.

И мы снова стоим в бору. Лыжники проносятся, птички поют. Вроде бы радоваться надо. Вот и почистить бор обещают. Но что-то тревожит. А ну как усачи, короеды и какая-то напасть с севера окажутся расторопней?

Общая протяженность Шершневского бора с северо-востока на юго-запад около 5,5 километра, а средняя ширина — около двух километров. Общая площадь бора, за вычетом свободных от леса площадей, не более 12 квадратных километров, из них лесной площади — 1138 гектаров, а лесопокрытой — 852. В начале XX века бор простирался на площади в 25 квадратных километров.

Фото Вячеслава НИКУЛИНА