За что любили русских

Отношение к нашим предкам в средневековой Европе, или За что для русских были особые льготы

Сегодня, в начале XXI века, наши соотечественники путешествуют по всему миру с самыми разными целями. Кто-то едет в командировку, кто в отпуск, а кто-то путешествует в самом изначальном смысле этого слова, подобно Федору Конюхову или Туру Хейердалу. Одним словом, сбылась давняя мечта Геннадия Викторовича Хазанова, когда-то гневно вопрошавшего: «И сколько можно смотреть на мир глазами Сенкевича?!» Относятся к нашим по-разному, да и люди едут тоже разные.

«Русские — экстремалы». Распространенное мнение. Конюхов, Чагин, в кадре — Емельяненко и К. Нежелание покидать Нью-Орлеан после «Катрины» в 2005-м и Египет во время революции в 2011-м. Русские люди становятся такими же неотъемлемыми персонами мировых просторов, как русские космонавты, непрерывно бороздящие просторы вселенной. Но вот вопрос. Наши ездили по миру всегда. А как было раньше, особенно существенно раньше?

Начнем с того, что для нас грань, разделяющая разбойника и торговца, очевидна. В древности было не так. Герои Гомера, храбрые греческие мореплаватели, открыватели тогдашнего мира, то торговали, то грабили корабли в открытом море и прибрежные поселения. Так же поступали и почти все мореплаватели Средневековья: славяне, викинги, тевтоны, кельты. Купец тогда носил меч, чтобы отбиваться от грабителей и диких племен, и он же легко обнажал меч, если появлялась возможность легко завладеть чужим имуществом.

Новгородцы напали на Сигтуну, чтобы, в свою очередь, тоже спереть эти ворота. Но оказалось, их опередили!!! Ворота уже похищены эстами. Новгородцы все-таки сожгли Сигтуну, наверное от огорчения, и кинулись вдогонку за эстами, возвращавшимися с воротами домой. Догнали, вступили в морское сражение, отняли ворота. Новгородцы, четвертые владельцы ворот после Бремена, удержали их за собой.

Вот почему Сигтунские ворота из немецкого города Бремена до сих пор красуются в храме Софии Новгородской. Одни историки и искусствоведы радуются, как хорошо они вписываются в остальной ансамбль. Других ворота раздражают своей совершеннейшей чужеродностью этому чудесному белокаменному храму.

Отметим, что и Бремен, и Сигтуна, и Новгород — отнюдь не бандитские притоны и морские базы пиратов, а самые что ни на есть добропорядочные купеческие города.

Как оценивали иноземцы русских воинов и купцов? По всем сведениям — очень высоко! Ничего даже отдаленно похожего на поток неприязни и обвинений в вороватости, звучащий в описаниях XVII столетия. И скандинавы, и мусульмане, бывавшие на Руси, высоко отзывались как раз о тех качествах русских, которых, по их мнению, самим скандинавам порой сильно недостает. Во всех эпических сказаниях скальдов русские выступают людьми очень честными и надежными, которым можно верить на слово, доверять большие суммы и которые умеют вести дела с размахом, принимая во внимание интересы всех участников сделки. Так же отзываются о русских мусульмане.

Новгородцы, смоленцы, ладожане не только ждали к себе купцов-гостей, но и сами регулярно плавали по морю в Данию, в Любек и в Шлезвиг. И воистину удивительное дело! «Почему-то» немцы очень высоко оценивают русских коллег. Они не только не считают наших предков нечестными и вороватыми, но, наоборот, отдают им предпочтение перед «своими». Сила русского авторитета такова, что уважение перед русскими отражается и в документах. Русские считаются людьми глубоко порядочными, их слово надежно, а доверенные им товары и золото они никогда не присвоят. В этом, говорится, отличие русских земель от земель скандинавских и жителей юга.

В конце XIV века Ганзейский союз (от средненемецкого Hanse — «союз, товарищество») включал больше сотни городов, в том числе и Дерпт, Ригу, Ревель. Он владел монополией на торговлю в масштабах Европы. Столицей Ганзы был город Любек — тот самый, привилегию на торговлю в котором дал русским германский император.

Любек решал споры между членами Ганзы, решал, будет ли Ганза воевать и какие города выступят с войском. В нем собирались съезды Ганзы.

Основой торговли и финансовых операций Ганзы были конторы в Новгороде, Брюгге (Фландрия), Лондоне, Венеции, Бергене (Норвегия). Любек — основной перевалочный пункт на сухопутном и речном пути из бассейна Балтики в Северное море. Новгород лежал в начале торговых путей, связывающих Балтику с Черным и Каспийским морями, Восточную Европу с Западной. Новгород стал очень важным, непременным партнером Ганзы, одним из основных городов Северной Европы. Политика Ганзы во всех странах была проста: система разрешений и сдержек. Ганза жестко давила английских, фламандских и голландских купцов. Страх перед конкурентами? Не только. В Ганзе почему-то считалось, что англичане и голландцы не умеют учитывать интересов партнеров, не «живут вместе с другими», а всегда держатся сами по себе. Купцов из Новгорода немцы тоже пытались потеснить на Балтике. Но действовали чисто экономическими методами, никогда не запрещая русским торговать в других городах или открывать там конторы. Ганза монополизировала торговлю с Новгородом. Только члены Ганзы имели право учить русский язык (!!!), торговать с русскими, а самое главное — давать русским ссуды деньгами или товаром. Почему? Оказывается, русские — очень надежные партнеры, они всегда отдают долги, и со всеми процентами. Ссудить русскому купцу денег считалось выгодным дельцем.

При этом Ганза никогда не запрещала самим русским торговать в ганзейских городах и давать ссуды немцам или другим европейцам, члены они этого союза или нет. Получается, Ганза вводила своего рода «привилегию наоборот» — привилегию для русских в ущерб «своим».

Например, купцы из Лондона не имели права давать ссуды немцам. И торговать могли не везде.

Русских купцов немцы считали честными и надежными. В Ганзе действовал закон, согласно которому проторговавшийся русский купец не мог быть арестован ни в этом, ни в любом другом городе Ганзейского союза. Это может показаться странным. Действительно, почему? Это было время очень жестоких законов. Если суд устанавливал, что купец не может отдать долги или у него кончились средства, его могли приговорить даже к смертной казни, к пыткам раскаленным железом или отсечению рук и ног. Долговая тюрьма — каменный застенок или земляная яма, где «дебитор» был обречен сгнить заживо, — это еще далеко не самый страшный результат работы судебных исполнителей того времени по взысканию просроченных задолженностей.

Достоверный факт: германский архитектор, построивший один из храмов Кракова, не смог вовремя отдать ссуду. Он не отказывался от долга, только просил отсрочки. По приговору суда мастер, построивший прекрасный храм, был ослеплен. Рукой палача ему на базарной площади выжгли оба глаза раскаленным прутом. Естественно, после этого заимодавец уж точно не получил обратно своих денег.

А финансово несостоятельного русского купца не казнили и не истязали. Его отправляли домой, в Новгород, за свой счет, чтобы он мог опять начать торговлю и отдать долги.

Таких правил в Ганзе не было по отношению ни к каким другим купцам — ни немецким, ни английским, ни шведским, ни голландским, ни фламандским. Привилегия русским, однако. И какая! Просто фантастическая. Ведь какими бы русичи ни были классными, крутыми и честными парнями, такие привилегии подсознательно (да и сознательно тоже) тянут на определение «перебор». Ну просто супербратские отношения. И тогда, если поразмыслить, нужно признать, что в этих отношениях просматриваются еще и льготы. Льготы — для самых важных, выгодных и просто необходимых торговых партнеров. И, вспомнив мои публикации в «ВЧ» от 20.10.2010 («Золото и серебро Урала», в частности, и о Волжско-Балтийском торговом пути Ганза — Русь — Орда) и от 4.02.2011 («Ценный пример из истории» о сомнительности монгольского ига — опять же вследствие чрезвычайной выгодности Волжского торгового пути Ганза — Русь — Орда, связавшего Северо-Западную Европу и Золотую Орду), можно заключить, что эти льготы были обусловлены стабильной важностью русских партнеров для Ганзы (как, впрочем, и для Орды). Такая вот реальная история.

Алексей ШЛЯХТОРОВ