Зона комфорта осталась дома

Из Сербии вернулась солистка челябинской оперы Наталья Воронкина. Домой приехала ненадолго — до Нового года, потому что контракт с сербским оперным театром закончится в мае. А пока Наталья будет петь для челябинской публики. Завтра зрители увидят свою любимицу в опере Верди «Травиата».

Сто каналов для квартирантки

Заграничный контракт Наталье Воронкиной предложили весной. Конечно, театр города Нови-Сад — не «Метрополитен-опера». Но побывать в незнакомой стране в любом случае интересно. Это новые впечатления, неожиданные встречи, проверка себя в профессии.

— Предложение приняла не раздумывая, —рассказывает Наталья. — Если тебе даётся шанс изведать что-то новое — надо брать. Иначе судьба может обидеться... Первые две недели очень тосковала.

Особенно когда прочитала все книжки, которые привезла с собой. Думала, и два месяца не выдержу, не то что сезон. А потом привыкла. Хозяйка квартиры привезла мне новый большой телевизор, где можно смотреть сто каналов.

Я познакомилась с ребятами, освоилась в театре. И началась обычная жизнь — спевки, репетиции, спектакли. Думаю, стрессовые ситуации всегда полезны: мобилизуешься по максимуму, и вдруг открываются возможности, о которых даже не подозревал. Недавно где-то прочитала фразу: «Зона комфорта расслабляет». Так и есть. Когда всё хорошо, мозги начинают киснуть.

— Город красивый?

— Нови-Сад — крупный портовый город, второй по величине после Белграда, чисто европейский. Конечно, не миллионный — всего 400 тысяч жителей. Но то, что в городе есть оперный театр (второй находится в столице), говорит о многом.

— Какие условия предоставили ведущей исполнительнице?

— Условия обычные, в соответствии с контрактом. Мне снимают очень приличную, стильную квартиру в новом доме. Платят хорошую для Сербии зарплату — в три раза больше, чем у нас. Удобно и то, что в контракте указаны даты каждого спектакля. Поэтому до конца мая я точно знаю, в какой день и что буду петь.

— Как общаться и работать, если не знаешь языка?

— Сербия — не Англия, не Германия. Оказалось, что многие русский язык учили в школе, отдельные слова просто похожи. В общем, после нескольких попыток общения я с удивлением обнаружила, что если говорить по-русски, потоком выливая речь на людей, они что-нибудь обязательно поймут.

Иногда можно вставить английское слово (они все говорят по-английски). Некоторые сербские слова я запомнила. Если слышу, к примеру, «киша» (дождь), то сразу догадываюсь, что речь идёт о погоде.

Тайный поклонник с корзиной роз

В труппе театра Нови-Сад Наталья Воронкина единственная иностранка, которую пригласили на весь сезон. Солисты свои, работают в штате. А вот режиссёры и дирижёры — всегда приезжие. 

— Сильное впечатление на меня произвёл дирижёр-англичанин, который ставил оперу «Лючия ди Ламмермур» Доницетти. Такого бережного обращения с артистами я ещё не встречала.

Бывает, что перед дирижёром боишься лишний раз пошелохнуться. А он делал всё для того, чтобы мы чувствовали себя комфортно. На репетиции мог запросто засмеяться, разряжая атмосферу пошутить.

После спектакля всем говорил «хвала» (спасибо), подбадривал. Он понимал, как важно похвалить, если человек учёл замечания, постарался спеть как можно лучше.

Помните притчу, как поспорили ветер и солнце, кто быстрее разденет человека? Ветер дул-дул, а он ещё больше закутывался. Солнышко пригрело, и человек начал раздеваться — сначала снял шарфик, потом перчатки... Доброжелательность всегда согревает. Работать хочется ещё лучше.

А после премьеры, когда уже закрылся занавес, дирижёр при всех встал на колени и поцеловал мне руку. Такого у меня ещё не было никогда.

— Зрители на колени не вставали?

— После каждого спектакля дарили цветы, обязательно с открыточкой, тёплыми пожеланиями. Появился даже тайный поклонник, который не подписывается, а просто пишет «Браво!». Однажды он подарил корзину роз. Когда её вынесли на сцену, я была потрясена. Таких цветов тоже никогда не получала.

— Тем не менее вы счастливы, что снова дома. Или я не права?

— Когда ставился спектакль «Лючия ди Ламмермур», работа шла трудно. За неделю до премьеры Лючию я репетировала одна (первый состав), очень устала. Думала, если спою хорошо, то буду самым счастливым человеком на свете. Спела.

Но счастливой я себя почувствовала только на следующий день, когда поняла, что еду домой. В Челябинск я летела как на крыльях.

В аэропорту в Москве, когда телефон начал «ловить», тут же позвонила в театр и выпалила Галине Семёновне Зайцевой: «Я прилетаю в пять утра! Я буду днём в театре!».

Татьяна МАРЬИНА
mary@vecherka.uu.ru