Меню

ГОРОДСКИЕ ИСТОРИИ

07.07.2006 00:00 123 (10511)


«Вечерка» продолжает проект «ГОРОДСКИЕ ИСТОРИИ», посвященный 270-летию Челябинска. Сегодня руководитель Центра историко-культурного наследия Челябинска Владимир БОЖЕ продолжает знакомить нас с неизвестными страницами из жизни известных исторических персонажей. А в читательском конкурсе вновь участвует Валентина ГРОМОВА. Она прислала в редакцию рассказ о своей первой учительнице.

До юбилея Челябинска осталось совсем немного времени. В конце августа мы подведем итоги конкурса «НАША ПАМЯТЬ» и вручим его победителям призы. Спешите рассказать на страницах газеты об известных челябинцах и ваших близких людях, вспомнить яркие события и известные только вам истории. Главный приз нашего конкурса — ТЕЛЕВИЗОР AKAI будет вручен за лучший рассказ.

НОВЫЕ СТРАНИЦЫ

МЕЖДУ БЕЛЫМИ И КРАСНЫМИ

Судьба Русской Православной церкви в условиях революции была трагичной. Челябинские священнослужители разделили ее.
В ряду оренбургских архиереев Мефодий (Герасимов) занимает особенное место. Он был последним дореволюционным архиереем на оренбургской кафедре и первым удостоенным на ней сана архиепископа.

Во время его нахождения на оренбургской кафедре пал царизм, РПЦ потеряла роль государственной церкви, Южный Урал охватила Гражданская война и образовалась самостоятельная Челябинская епархия. В силу своей должности на все эти события он должен был реагировать и реагировал, был заметной исторической фигурой нашего края в 1914 — 1919 годах.

Заняв кафедру после смерти популярного на Южном Урале епископа Оренбургского и Тургайского Феодосия (Олтаржевского), по прибытии в Оренбург епископ Мефодий столкнулся с большими проблемами. Начавшаяся Первая мировая война совпала с изменениями в организации управления Оренбургской епархией.

В сентябре 1914 года викарный епископ Челябинский Дионисий (Сосновский) выехал в Челябинск, куда была переведена Челябинская викарная кафедра. А 13 декабря 1914 года была образована вторая викарная кафедра в Оренбургской епархии — Кустанайская. Требовалось разграничить функции викариев между собой и епархиальным архиереем, создать систему управления епархией, что Преосвященным Мефодием и было сделано.

Учитывая, что идет война, викарным епископам Сильвестру (Ольшевскому) и Серафиму (Александрову) сверх их каждодневных обязанностей было предписано «приискать из числа священнослужителей, выдающихся особой религиозной и патриотической настроенностью, коим и поручить религиозно-пастырское попечение о призываемых в действующую армию воинских чинах».

 Война вызвала рост социальной напряженности, что порой приводило к открытым столкновениям людей друг с другом. 2 мая 1916 года в Оренбурге произошли погромы магазинов, осуществленные женщинами-солдатками, возмущенными ростом цен на продукты первой необходимости.

Преосвященный Мефодий обратился с воззванием к своей пастве, призывая к спокойствию и благоразумию. «Зачем разоряете чужое имущество? Зачем захватываете чужое добро? Зачем позорите свое доброе имя преступным делом? Опомнитесь, образумьтесь, подумайте, что вы делаете», — говорилось в нем.

Епископ Мефодий регулярно выезжал в населенные пункты епархии, вел службы, проводил нравственно-патриотические беседы, посещал храмы и духовно-учебные заведения. Неоднократно бывал он и в Челябинске. Отречение Николая II и крушение царизма было воспринято им философски.

«Более тысячи лет русская земля управлялась единоличною властию своих государей. Но всему бывает свое время, вечного на земле ничего нет», — говорил Мефодий 20 мая 1917 года перед открытием Оренбургского епархиального съезда духовенства и мирян.

При этом ему, как многим российским иерархам, думалось, что к православной церкви как основополагающей ценности народ сохранит иные чувства, чем к самодержавию.

Первый поместный собор РПЦ (1917 — 1918), деятельным участником которого был епископ Мефодий, в принятом 2 декабря 1917 года определении «О правовом положении Православной Российской церкви» зафиксировал: «Православная Российская церковь… занимает в Российском государстве первенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское государство».

Однако жизненные реалии были совершенно иными. Во главе государства встала власть, враждебная церкви. Среди народа царили нигилизм и растерянность, да и в самой церкви обострились противоречия, копившиеся не один год.

Известно, что 27 — 29 ноября 1918 года Мефодий провел службы в храмах Челябинска. А вернулся ли в Оренбург, неизвестно. Однако документальные следы его нахождения в Челябинске мы находим и в декабре 1918 года, и в начале 1919 года.

Причем особенно важны факты, говорящие о пребывании в Челябинске на протяжении первой половины 1919 года вплоть до июня, так как это абсолютно расходится со сведениями, имеющимися в литературе.

К примеру, В.М. Войнов (Оренбург) писал, что архиепископ Мефодий выехал из Оренбургского края в начале 1919 года, объяснив это следующим образом: «И вдруг неожиданное решение — отъезд за границу, в Китай. Почему?

Он никому не давал объяснений по этому поводу. Факты же, известные нам, свидетельствуют, что наиболее приемлемым и обоснованным здесь может быть следующее объяснение: в условиях революции и Гражданской войны архиепископ пытался, как мог, примирить противоборствующие политические силы в России. Столкнувшись с большевистскими репрессиями, он стал поддерживать белых. Но Белое движение тоже не оправдало его надежд.

С одной стороны, лидеры белых были столь же непримиримы, как и красные. Христианская проповедь милосердия в условиях войны явно не пользовалась поддержкой. С другой стороны, чем дальше шла война, тем яснее становилось, что Белое дело не поддерживается большей частью населения России».

Между тем верна в построениях В.М. Войнова лишь та часть, в которой говорится о неприятии архиепископом Мефодием Советской власти.

Это подтверждается его выступлениями и логикой всех последующих действий, которую кратко можно изложить следующим образом. В начале 1919 года на территории, не подведомственной Советской власти, а именно в Челябинске, архиепископ Оренбургский и Тургайский Мефодий формирует Временное епархиальное управление.

26 февраля 1919 года на собрании челябинского городского духовенства и представителей приходских советов (мирян), состоявшемся в здании Челябинского епархиального училища, в его состав были избраны три члена: протоиерей И.А. Ильин (Троицк), протоиерей М.Я. Филологов (Оренбург), бывший помощник смотрителя Челябинского духовного училища И.А. Сперанский (Челябинск).

И два кандидата к ним: протоиерей П.Г. Холмогорцев (в последующем — Петр, митрополит григорьевского поставления) и учитель И.Е. Калашнов (оба из Челябинска).

Примерно этим же временем датируется письмо Патриарха Тихона к епископу Кустанайскому Дионисию (Прозоровскому), в котором он называет его «временно управляющим Оренбургской епархией». Таким образом, управление приходами Оренбургской епархии было разделено по линии фронта. На территории белых во главе епархии стоял архиепископ Мефодий, а на территории, занятой красными, — епископ Дионисий (Прозоровский).

При этом важно подчеркнуть, что архиепископ Мефодий находился в Челябинске вплоть до подхода к нему Красной армии.
В июне 1919 года он провел в городе молебен, посвященный годовщине освобождения Южного Урала от Советской власти, и ушел на восток вместе с отступающей Белой армией.

Оказавшись в Китае, Преосвященный Мефодий стал в 1920 году архиепископом Харбинским и Маньчжурским. В 1929-м получил сан митрополита. Написал ряд книг, в том числе об обновлении икон. Скончался он 28 марта 1931 года в Харбине. Что же до Челябинской епархии, против образования которой выступал Мефодий еще до революции, то реально она возникла уже после убытия его из края.

Назначенный на челябинскую кафедру Гавриил (Чепур) до Челябинска в условиях Гражданской войны не добрался и эмигрировал в Западную Европу. А первым епископом Челябинским и Троицким стал Дионисий (Прозоровский), получивший это назначение лишь в сентябре 1919 года.

Владимир БОЖЕ.


НАША ПАМЯТЬ

УЧИТЕЛЬНИЦА ПЕРВАЯ МОЯ

В суровом 1943 году молодой лейтенант получил письмо из дома.
Но написано оно было чужим почерком и наполнено печальными известиями о смерти близких людей. Он хранил это письмо все годы войны. Красивые тоненькие ниточки слов и стиль письма согревали его на передовой. Много месяцев спустя он узнал, что написала его молодая учительница, и жил верой во встречу с незнакомкой.

Встреча состоялась. Лейтенант вернулся с фронта в родную Башкирию, в красивейшие места близ города Бирска на реке Белой. И встретился с молодой учительницей Татьяной Федоровной Французовой. Скоро они стали мужем и женой, счастливой парой на долгие, долгие годы. Я бывала в их доме. Мне все в нем нравилось. Дом был полон доброты, приветливости, любви.

Татьяна Федоровна Французова стала и моей первой учительницей. Самой любимой. Она тоже родилась в Башкирии. Там начала учительствовать. Я часто думаю: где же тот исток, который дает нам настоящего Учителя с большой буквы? Честно скажу — не знаю ответа.

Может быть, это в характере человека. Может быть, в том, что он счастливо угадывает свое предназначение. У Татьяны Федоровны было трудное детство. Она рано осталась без отца и стала первой помощницей для мамы. К десяти годам уже умела печь хлеб, доить корову. А во время войны вместе со сверстниками и наравне со взрослыми зарабатывала трудодни в колхозе.

Но самое главное — она всегда любила детей, со старанием ухаживала за тремя младшими сестрами и братом. Игры и танцы детворы никогда не начинались без Тани. Она придумывала конкурсы, играла в драмкружке, лучше всех танцевала вальс-бостон. Всех увлекала своей энергией и жизнелюбием.

А путь в учительство у Татьяны Федоровны начинался так. Маленькая девочка пришла в школу со знанием одной только буквы «о». И влюбилась в свою первую учительницу Алевтину Аристарховну, дочь священника. Всем покорила ее Алевтина Аристарховна: и красотой, и добротой необыкновенной, и обаянием, и умением увлечь ребят уроком.

Она не только учила читать и красиво писать, она учила быть смелой, справедливой, красивой во всем. Маленькая Танечка сама не замечала, что старалась подражать своей первой учительнице. И профессию выбрала сразу на всю жизнь.

Татьяна Федоровна и ее семья в Челябинск приехали в 1952 году. Она окончила к тому времени педучилище и уже имела 14-летний учительский стаж. Французовой предложили место в 97-й школе-новостройке на АМЗ. Этой школе она отдала 30 лет. Весь свой молодой задор, энергию, всю свою любовь.

Потом в этом же поселке, но уже в 56-й школе еще учила детишек 18 лет. Знаете, что мы больше всего любили в своей первой учительнице? Оптимизм. Она нас научила самому главному — вере в свои силы, которая позволяет добиваться цели. А еще чувству плеча товарища. Ее ребята всегда были самыми дружными. А еще спортивными и опрятными. Мы первыми стали выступать на праздниках в единой форме. Это было очень красиво.

День Татьяны Федоровны начинался с пробежки по дорожкам парка АМЗ. И мы следовали ее примеру, очень любили физкультуру. За 60 лет работы учителем начальных классов Татьяна Федоровна дала жизненный старт 630 воспитанникам. Среди них были талантливые и не очень, послушные и хулиганистые, замкнутые и открытые, честные и с хитрецой. К каждому у нее был свой подход.

И каждого своего ученика она помнит. Удивительно: когда смотрим выпускные фотографии, Татьяна Федоровна всех называет по имени, по фамилии. О каждом она помнит какой-то яркий эпизод. И знает достижения многих сейчас: кем работаем, где живем, сколько детей, как сложились наши судьбы.

Кстати, большинство из нас своих детей и внуков вели учиться к Татьяне Федоровне. Потому что мы знали — этого огромного океана любви, доброты и энергии хватит на всех. И этот океан закономерно возвращается к нашей любимой учительнице. Ее не забывают. Ее уважают и любят, желают ей здоровья на долгие годы. Вот та самая дорогая награда талантливому Учителю.

Валентина ГРОМОВА.