ГЛАМУР НАСТУПАЕТ

В рамках акции «Читают все!», в которой участвует «Вечерка», газета «Книжное обозрение» предложила нам высказать свои мысли на тему гламурной литературы, столь модной в последние годы. Так ли уж нужны массовому читателю эти книги? Ну, раз покупают, значит, нужны...

Суши и немного тошно

Как-то сидим мы на пляже на берегу Сиамского залива. Моя приятельница мне и говорит:
— Что-то мне дурно. Похоже, я вчера суши объелась...

Ну вот, начало вполне годится для светского трепа на гламурной тусовке. Впрочем, разговор действительно происходил на тайском пляже. Моя новая знакомая из Нового Уренгоя и вправду переела суши. Ходила с мужем и его друзьями в японский ресторан.

— И ведь гадость какая! — жаловалась приятельница, молоденькая жена недавно разбогатевшего мужа. — Не хотела есть, а пришлось.

— Зачем насильно кормить себя тем, что не нравится? — удивилась я. К слову, меня рулетики из сырой рыбы с несоленым рисом внутри тоже не вдохновляли. — Это же не лекарство!

— Да все с таким аппетитом ели! — вздохнула девушка. — Неудобно было рожу кривить. И потом, это так гламурно...
Барышню, бледную от вчерашнего ужина, можно было только пожалеть. И улыбнуться — видимо, она не понимала значения слова «гламур».

Хотя, если исходить из перевода (с французского — «роскошь, блеск»), то поедание суши на набережной под пальмами (а внизу плещутся лазурные волны!) можно считать гламуром. Да и для нас, обычно собирающих деньги на отпуск целый год, поездка за рубеж — событие всегда не рядовое.

Но суши в Юго-Восточной Азии стоит копейки — обычное дело. В ресторанчиках, работающих по принципу «заплати и съешь сколько влезет», этого блюда можно натрескаться до отвала. Если понравится. Но говорить мы будем не о сырой рыбе, а о гламурной литературе.

Мой компьютер, подобно барышне из Сургута, не знает слова «гламур». Подчеркивает красной линией и вариантов написания не предлагает.

Нет его в словаре иностранных слов и выражений, изданном в 2000 году. А ведь уже в начале 90-х годов по ночам в столице и в Питере клубилась тусовка, где друг друга знали по именам, куда не пускали чужаков. Появились СМИ, специализирующиеся на светской жизни, — сначала газеты, потом журналы.

Это не ново для России. Помните рассказ Салтыкова-Щедрина «Как один мужик двух генералов прокормил»? Голодные генералы читают газетный листок с рассказами о том, что подавали на обед в питерских семействах, им дурно от названий вкусных блюд. А вот на сытый желудок читать можно — не тошнит!

Сегодня на гламурные издания всегда натыкаешься в парикмахерских салонах. Журнальная ниша заполнена до отказа. Настал черед литературы.

Про «красиво» писать не запретишь

Если исходить из того, что гламурный автор повествует о живущих в роскоши, то уже в дореволюционной России выходили любовные романы, героинями которых были богатые дамы («Графиня с запрокинутым лицом бежит к пруду»). А «Барышня-крестьянка» чем вам не гламур?

Лизонька и Алексей проводят дни в праздности, скоро унаследуют крепостных. А Онегин, «молодой повеса», тот, что «как денди лондонский одет»? Ну а великосветские балы, которые так часто встречаются у классиков, есть не что иное, как элементы гламура.

С подробным описанием дамских туалетов, с разговорами о том, какой соус за 200 рублей («получилась зеленая гадость» — читай «Анну Каренину») подавали во время обеда на прошлой неделе, ну и тому подобное. Только называлось это тогда по-другому — «высший свет». И все же это не гламур...

Конечно же, вы не припомните ни одной отечественной книги (о переводной литературе говорить не будем) советского периода на подобную тему. Ну разве только когда писали исторические романы (Пикуль, к примеру). Это сейчас стало модно писать о жизни благоухающих богатых, пусть даже и не всегда знаменитых. Стоп! А что, пять лет назад в книгах рассказывали только о вонючих бомжах?

— Сергей, что такое, по-твоему, гламурная литература? — я на пару минут прервала работу.

— Ну... — задумался Сергей Смирнов, редактор отдела информации. — Для автора — возможность показать, что он бывает на крутых тусовках. А читают это те, про кого написано. И те, что любят пускать слюну, глядя на богатых, при этом сидя в собственном дерьме.

— Фу какой! — обиделась я. На моем столе лежали глянцевые журналы, книги Оксаны Робски и «Стильные штучки Ксении Собчак».

— Такая литература бывает востребована в резко полярных кругах, — поправился Смирнов.
Ну хорошо, остановимся на том, что героями гламурной литературы становятся исключительно те, для кого 300 рублей — это не два килограмма мяса, а чашка кофе в модной кофейне.

Робски я читала. Меня не тошнило, как голодных генералов Салтыкова-Щедрина. Первые две книги особенного впечатления не произвели — могло быть и лучше.

Но и не раздражали тем, что одна из героинь злилась на бывшего мужа: «Пожил бы он сам на две тысячи долларов, которые мне дает!» Притом что мужа бросила сама, детей нет, а супруг еще и дом оставил. При образе жизни персонажей Casual двух тысяч баксов хватит от силы на пару дней.

Уже хотя бы потому, что одеждой для их домработниц занимается жена Валдиса Пельша («Светлана изящно пила кофе из маленькой антикварной чашки, пока ее портнихи измеряли мою домработницу»). Если есть деньги, то не запретишь ни красиво жить, ни писать об этой жизни. Правда, развлечения у них порой странноватые.

На пьянке в модном кабаке в шутку покрыть пуделя черной обувной спрей-краской «Саламандра». А бедную псину хозяйка выкрасила за полчаса до этого в сиреневый цвет в тон платью. Хотя... Шутка героев антигламурного Сергея Носова («Грачи прилетели») хором помочиться с моста вряд ли интеллектуальнее. Зато герои Носова подолгу спорят о перфомансе...

Третья книга Робски — «Про любоff» не столь гламурна, как две предыдущие. Но написана гораздо лучше — не так примитивно. Героиня как раз из тех, что «пускают слюну», по выражению моего коллеги Сергея Смирнова. Бедную дурочку обманут и не возьмут туда, где носят джинсы из последней коллекции Лагерфельда.

Из книг, описывающих модные столичные тусовки, по-настоящему мне понравилась лишь одна — «Духless» Сергея Минаева, про которую я уже рассказывала. Ее еще называют «антиРобски», что, конечно, неправда. Все та же публика, разве что краски порезче. Почему читают эти книги? Наверное, потому, что они не столько про богатых и знаменитых, сколько про обычные человеческие чувства.

Но если строго следовать переводу, то гламур — это все-таки «лоск, шик, глянец, роскошь, красота». Не должно быть никакой рвоты в сортире (Минаев, Робски), утреннего похмелья (Минаев, Робски), кокаина в нос (Минаев, Робски). И тогда из книг, лежащих сейчас у меня на столе, гламурной может считаться только одна — «Стильные штучки Ксении Собчак».

Шкаф для сумочек

— И что, хорошо раскупают? — спросила я в магазине «Книжникъ», взяв в руки роскошно изданные «Штучки».
— Да. С самого первого дня продаж.

Можно только поздравить издательство «Махаон» со столь удачным проектом. Вдруг вспомнилось, как героини Робски называют автора «Стильных штучек». Собчачкой!

Мне нравится вид нынешних молодых девушек: пестрые джинсы с дырочками на коленках, яркие маечки, кокетливые рюкзачки. И кстати, косметики на лицах гораздо меньше, чем двадцать лет назад у их ровесниц.

Хочется им читать «Стильные штучки» — на здоровье! Можно даже посетовать, что в наше время такой книги не было. Но вряд ли бы мы могли ею воспользоваться. Особенно советами при выборе джинсов (стрейч, бриджи, со стразами, с вышивкой) — мы в пору своей юности носили лишь те, что удалось достать.

И, высунув от старания язык, кропотливо копировали выкройки из «Бурды». А если и были советы по стильной одежде, то примерно такие: «Купите в уцененке пару мужского белья 52-го размера, подштанники подарите дедушке, кофту выкрасьте в любимый цвет. В ближайшей фурнитурной мастерской проклепайте по вороту дырки, протяните через них шнуровку». Я таким советом, вычитанным в журнале «Ровесник», воспользовалась.

Получился восхитительный блузон лимонного цвета! На подол (его тоже проклепала) пристрочила этикетку от старых джинсов. Все завидовали! А год спустя в уцененках исчезло все мужское белье — выкупили кооперативы, насобачившись лепить из белья блузоны: журнал «Ровесник» выходил большими тиражами.

Но эти стильные советы были от всеобщей бедности — нищие заморочки для Золушки. У Ксюши же Собчак есть шкаф даже для сумочек. Не говоря уже о многочисленных полках для обуви, которой, как известно, много не бывает. Ну и что? По этому поводу надо пускать слюну? Есть у Ксюши время и деньги (а откуда они, это уже другая история) — пусть тратит.

Это даже честнее, чем поведение политиков или чиновников, старательно скрывающих масштабы своего благосостояния.
Короче говоря, ничего вредного для мировоззрения юных девиц в книге Собчак я не нашла. Станут «Штучки» настольным чтением (как «Что должна знать истинная леди» для Мэри Поппинс), так тому и быть. Фасончики присмотрят, о вреде курения узнают.

А за назидательное высказывание: «Если ты в двадцать лет беспросветно гулял и пил, то к тридцати годам все это будет написано у тебя на лице!» — стоит похвалить. День последнего звонка в школе — вечер пьяных выпускниц. Маму с папой не слушают, так пусть в книге об этом прочтут. Может быть, даже в шкафу порядок наведут, так как это советует Ксюша.

— Как-то все сбивчиво написано! — поведала мне моя молоденькая, очень умненькая приятельница. — Со знаками препинания полный бардак. Есть, конечно, любопытные моменты. Фото моделей, почти раритетные. Но меня порадовал «шкаф-холодильник» для зимних вещей!

— Красиво! — сказала другая юная барышня, полистав книгу. — Только в телевизоре она хуже выглядит. Там у нее вообще нет никакого стиля!

«Ксюшу полистал, — написал на форуме один из участников акции «Читают все!» — Пока думаю, как мужику рецензировать эту продукцию для озабоченных дам».

По поводу озабоченности я, к примеру, и получаса не выдержу, если разговор будет вертеться только вокруг тряпочек. Но сейчас не об этом. На книжном развале мне сообщили, что «Стильные штучки» покупают исключительно женщины.

«Уж во всяком случае, не мужики! — добавили при этом. — Это же не охота и не футбол!» После чего разговор мгновенно перешел на чемпионат мира по футболу. Продавцы азартно обсуждали предвзятое судейство (Германии подсуживают!), скверный телепоказ (игровых повторов мало!), игру Украины (надо же!) и прочие милые их сердцу «штучки».

Подведем итог. Так ли ужасна экспансия гламура в отечественную литературу? На мой взгляд, он безобиден. Во всяком случае, от него меньше вреда, чем от агрессивных книг, агитирующих за чистоту нации.

Ей-богу, некоторые откровенно плохие книги соцреализма нанесли нашим душам больший ущерб, чем Ксюша Собчак или Оксана Робски. Кстати, эти дамы совсем не похожи на тех, кто занимается бумагомаранием. И еще. Я твердо уверена, что мода на книги, рассказывающие об обитателях рублевских особняков, недолговечна. Это же не Толстой и даже не детективы.

А вот Ксюша будет взрослеть, стареть и в 40 лет напишет (или это сделают другие под ее именем) книгу для дам-ровесниц на тему «Как вернуть молодость».

Дина ИЛЬИНА.

---

Сергей Лавров
«Выстрел Собянской княжны»

Серия «Черный ангел» — одна из самых интересных в издательстве «Крылов». Все истории происходили в реальности, как и та, что описана в книге Сергея Лаврова.

Ранение мелкого чиновника Евгения Лейхвельда, жившего на обуховской окраине Питера, само по себе поначалу интереса не вызывало. Лейхвельд был ранен в бок, оставался в сознании, сам прибежал к дворнику и попросил его о помощи. При этом бормотал о «саморанении».

Крови вытекло много, молодая барышня (сожительница чиновника), известная под именем Александры Рыбаковской, хлопотала больше всех. Лично уложила раненого на диван, вызвала доктора. Прибывший врач отправил Лейхвельда в больницу и при этом поинтересовался, как все произошло.

Больной рассказал, что чистил оружие. Медики тем не менее вызвали полицию. Кстати, пуля прошла навылет, казалось, что жизни раненого ничто не угрожает, но врачи не торопились делать прогнозы. Когда появился становой пристав Станевич, то Лейхвельд неожиданно признался, что стреляла в него сожительница Александра.

Вероятно, подействовали слова врачей о «тяжелом и неустойчивом положении больного», и перед лицом смерти чиновник решил не скрывать правду. Раненый осыпал свою подругу проклятьями («Проститутка, вообразившая себя невесть кем!»).

Сожительница Лейхвельда Александра слышала обвинения и без смущения призналась, что действительно стреляла она сама. Нечаянно. Заодно поведала о своем знатном происхождении — бедная сожительница назвалась княжной.

Больше самой Александры переживал помощник пристава Константин Кричевский, волею случая влюбленный в девушку. Даму отпустили домой, велели не покидать Питера, то есть «взяли подписку о невыезде».

Через несколько дней Александра прорвалась к Лейхвельду в больницу, хотя сам раненый запретил ее пускать. Когда княжна уже шла домой, ее попросили предъявить документы, но оказалось, что таковых не имеется. За это (нарушение паспортного режима) даму арестовали, вернее, временно посадили в камеру.

Но тут Лейхвельд умер. И несчастный случай, как его раньше характеризовали следователи, обернулся убийством. На волю дама так и не вышла. Далее было следствие, в ходе которого вскрывались неприглядные факты совместной жизни погибшего и обвиняемой. Оказалось, что чиновник отказывался жениться на своей сожительнице.

Между тем дама упорно выдавала себя за княжну Омар-бек. Это всех весьма раздражало. Рядовые полицейские были убеждены, что дама просто самозванка — ругается, как базарный извозчик, что говорит о ее низком происхождении. Обвиняемая старательно симулировала чахотку — пила бычью кровь.

Это был один из первых судебных случаев в России, когда суд рассматривал дело об убийстве на почве любовных отношений. Вернее, прецеденты были, но обычно обвинялись несчастные ревнивцы. А здесь на скамью подсудимых попала женщина, убившая того, кто отказался вступать с ней в серьезные отношения. Как заявил в конце книги подполковник полиции: «С нашим братом чего только из-за баб не бывает!»

«Девять месяцев»

У этой книги нет конкретного автора. Зато есть Алиса Хмельницкая, автор сценария одноименного сериала, и Анастасия Монастырская, подготовившая литературную версию.

Стоит заметить, что сериал пользовался популярностью. Зрители, устав от боевиков и нудных мыльных опер, с большим удовольствием смотрели историю из жизни шестиместной палаты родильного дома.

Все происходит в самой что ни на есть современной действительности. Но сюжет чуть-чуть устарел. Когда писали сценарий, в стране еще не ввели в действие родовые сертификаты. Это сейчас роддома борются за численность пациенток, даже тех, кто рожает на «бюджетной основе».

А тогда чиновники все еще настоятельно рекомендовали главврачам активнее развивать коммерческую деятельность. Любимец всех рожениц доктор Павел Логинов всячески игнорирует советы вышестоящего начальства.

А дамы ждут, когда истекут девять месяцев и на свет появится желанный ребенок. Смеются, плачут, тревожатся. Их мужья, сколотив компанию, дежурят под окнами. Караулят долгожданного аиста.

Книга получилась очень симпатичная. Создатели литературной версии постарались — получилось не хуже, а в чем-то даже лучше, чем на экране. Ее приятно дарить, особенно тем, кто уже на пути длиною в девять месяцев.

Похоже, что будет продолжение. Надо же внести изменения в жизнь роддома! Рассказать про сертификаты и не забыть про материнский капитал — про те самые 250 тысяч рублей на второго ребенка.

Дина ИЛЬИНА.

Место встречи изменить нельзя — книжный развал на Кировке.