ГОРОДСКИЕ ИСТОРИИ
Одиннадцатый выпуск наших «Городских историй» продолжает юбилейный проект «Вечерки», посвященный 270-летию Челябинска.
Краевед Анна ПОТЕРПЕЕВА рассказывает, как поднимались на Урале железоделательные заводы в славном ХVIII веке.
А читатели продолжают присылать в редакцию свои воспоминания о былом родного города. Мира СКВОРЦОВА рассказывает о том, почему в Челябинске появилась площадь Павших революционеров, и поет оду славному трамваю-труженику.
Вы еще не написали свой рассказ о Челябинске своего детства, юности? Торопитесь.
В августе «ВЧ» подведет итоги читательского конкурса. Лучшие рассказы будут отмечены. А победитель получит главный приз – ТЕЛЕВИЗОР AKAI.
Пишите нам по адресу: 454080, Свердловский проспект, 60, 6-й этаж, приемная «ВЧ».
НАША ПАМЯТЬ
СТРАШНЫЙ ДЕНЬ АНГЕЛА
Есть в нашем городе площадь Павших революционеров. Почему так назвали это место, я узнала из рассказа моей бабушки. Долгими зимними вечерами она любила вспоминать былое, а я любила слушать.
Случилось все 3 июня 1918 года. Для моей бабушки Елены Яковлевны Сальниковой, урожденной Семеиной, это был особый день. Большой праздник в нашем доме.
Сын бабушки Константин родился в этот день. Но еще этот день моя бабушка считала своим днем ангела. По церковному календарю 3 июня — праздник Константина и матери его Елены. По традиции и в далеком 1918 году в этот день в дом моей бабушки должны были прийти гости — родственники, знакомые. Стол был готов. Оставалось принести к чаю свежего молока.
Семья бабушки жила тогда в центре города по улице Солдатской, ныне Красноармейской. Ниже, по улице Сибирской, ныне Труда, жили знакомые, у которых была корова. Вот к ним-то и пошла Елена Яковлевна за молоком. Но не дошла…
По улице Казарменной, ныне Российской, в те времена часто этапировали в тюрьму заключенных.
Эту процессию и увидела бабушка, почти дойдя до дома Глазуновых, — дом этот и теперь цел. Навстречу ей летел на черной лошади казак, бил ее плеткой и кричал, чтобы очистили дорогу. А напротив Белых казарм стояли окруженные казаками люди, их было немного. «Заключенные», — догадалась бабушка и со страхом закрыла за собой калитку соседей.
Но за молоком не зашла, почуяло ее сердце неладное. Бабушка через изгородь перелезла от соседей в свой огород и оказалась дома. В доме ставни были уже наглухо закрыты. Сын сказал, что казак приказал закрыть ставни и из дома не показываться. Все сделали, как было велено. Праздника не получилось, просидели весь день в темном доме.
А утром следующего дня соседка позвала бабушку и, горько рыдая, рассказала, что на мостике через Игуменку казаки изрубили шашками людей, которых вели в тюрьму. Видно, те хотели бежать. Потом казаки приказали, чтобы никто не смел подходить к трупам. И ускакали.
Дни в то лето стояли жаркие. И солнце сделало свое дело — по всей округе разносился ужасный запах тлена. Этот кошмар длился три дня. «А мы, живые люди, ничего не могли сделать», — говорила бабушка. Потом наконец приехали подводы, на них побросали тела и увезли.
Тут уж жители окрестных домов взялись за работу — забрасывали песком и землей кровавые места и заливали их водой из Игуменки. Сейчас это место называется площадью Павших революционеров. Раньше 3 июня здесь возлагали цветы. Теперь времена переменились. Но ведь это тоже наша история.
ОДА ТРАМВАЮ
А это уже моя история. Много лет я живу в Челябинске. Он менялся на моих глазах. Росли заводы, поднимались многоэтажки. И трамвай, о котором хочу рассказать, изменил свой облик. Знакомые с детства красные вагончики засияли всеми цветами радуги рекламы. Появились и новые модели из Усть-Катава, уже не красные. В одном наш трамвай остался неизменен — он все тот же труженик.
Иногда хочется встать и сказать пассажирам трамвая: «Дорогие горожане и гости Челябинска, поклонитесь трамваю. Он хоть и железный, но у него есть сердце. Это люди, которые работают на линии».
С раннего утра до поздней ночи стучат трамвайные колеса о рельсы. Изредка мы слышим трамвайные звонки. Для меня это особенный звук. Я помню первые трамваи в городе. Красные вагончики были радостью для челябинцев, особенно для нас, детей. Мальчишки катались на подножках.
Билет стоил три копейки — дорого. А я всегда ездила только с родителями. Была послушной, потому что помнила печальную историю соседского мальчика. Он сорвался с подножки и остался без ног. А еще я боялась встречных трамваев, когда ехала в вагоне. Поэтому всегда закрывала глаза: мне казалось, что вагоны непременно столкнутся.
Во времена моего детства в трамваях было по одному вагону. А во времена юности начали цеплять второй. Началась война. Транспорта в городе не хватало. Вот и появилась трамвайная цепочка. В Челябинск перебрасывали целые заводы из Ленинграда, Москвы, Харькова. Рабочего люда прибавилось, и все ехали на работу в трамваях.
Зимы с 1941 по 1943 годы были на удивление суровыми и снежными. Закрылись учебные заведения. Студенты — кто на фронт ушел, кто на заводы. Красные вагончики уже с прицепами делали свое нужное дело — везли рабочих на 12-часовую смену.
Переполненные трамваи в часы пик были управляемы уже не только водителями. А и теми, кто очень хотел влезть в вагон.
Делалось это так — оттягивали за веревку трамвайную дугу и втискивались в вагоны кто как мог. Потом дугу отпускали и отправлялись до следующей остановки. Что мог сделать вагоновожатый? Ждал. Кондуктор порой тоже был бессилен перед натиском толпы. Он мог только наблюдать, как люди вваливаются с передней и задней площадки. Какие там билеты! Кто-то передаст деньги, а кто-то, зажатый соседями, уже спит. Да-да, люди клали головы на плечи друг другу и спали. На скольких плечах побывала и моя голова?!
Но хуже всего приходилось вагоновожатому в не отапливаемой кабине зимой. Наверное, он примерзал к ледяному металлу трамвайного тормоза. А еще надо было замерзающие передние стекла постоянно очищать ото льда волосяной мочалкой, которую макали в соль. И почти постоянно давить на звонок, потому что пути то и дело перебегали пешеходы.
Тормоз — стальное колесо — повернуть в морозы было не под силу женской руке. Замерзала смазка. Бывало, что по этой причине и вагон останавливался. Все вываливались из трамвая на улицу и, произнося «французские» слова, шли пешком. Не шли, а бежали. Тогда ведь как было: на работу опоздаешь — в суд пойдешь.
Все пережил, все видел наш красный трамвай. Слава ему!
Мира СКВОРЦОВА.
ЗНАКОМЫЕ ЛИЦА
ЕВРОПА ЗАВИДОВАЛА НАШИМ ДОМНАМ
1742 — 1787 гг.
Середина ХVIII столетия. Российская империя взбиралась на пик могущества. Воспитанники Московского университета считались тогда лучшими в мире дипломатами. Они говаривали: «Без нашего позволения ни одна пушка в Европе выстрелить не сможет». Известно, что пушки в это время в массе лил Урал.
И не только пушки. Челябинск, административный и политический центр громадного пограничного региона, построил в эти годы второй по мощности в стране арсенал. И понадобилось для этого всего 10 — 15 лет. Фантастически короткий срок.
Челябинск той поры стремительно обретал черты великого хозяина России и «чернорабочего, царя мастерового». Воеводы поднимают народ на строительство дорожных трактов на Уфу, Оренбург, Троицк. Внедряется своеобразная свобода всякой полезной отваге: отменяются внутренние таможни, вводятся льготы на аренду земель, торговлю дорогими винами и «медами» без акциза. Стремительно заселяются земли.
Поля засеваются хлебом. Хлеб нужен заводам, которые росли стремительно и поражали Европу. На Урале были возведены самые гигантские домны в мире. Причем это были не государственные заводы. Упор делался на отважных частников. И опыт удался.
Но на пустом месте ни заводы, ни будущие города не построить. Никогда история России не знала столь стремительного заселения и освоения бескрайних пространств за Уралом.
Заглянем в год 1770-й. Провинция уже в то время многолюдна. В ней насчитывается 57 391 душа обоего полу, 4118 новых дворов с полем, 456 дворов воинов.
В конце ХVIII века два сенатора — М.Г. Спиридов и И.В. Лопухин — проехали всю Оренбургскую губернию. Посетили и Челябинск. Подсчитали, сколько новых деревень, сел, слобод русских, башкирских, татарских, чувашских… основали бесстрашные переселенцы.
Оказалось, шесть крепостей, семь сел, десять слобод и 223 деревни. А с учетом территории Троицкого и Верхнеуральского уездов люди наши поставили 16 крепостей, восемь больших сел, 12 слобод — фабрик зерна, 362 новые деревни. По третьей ревизии 1762 года в крае насчитывался один миллион русских поселенцев, в пять раз больше по сравнению с началом века.
Провинция была уже разделена на уезды. В Челябинском уезде крепко трудились на земле, промышляли, дело заводили, включались в торг со всем Уралом, а через Троицк и Оренбург — с Востоком. Как жили люди в этих воздвигнутых городах-крепостях, в деревнях? В обиходе был обычай добрососедства. Береги дом соседа! Боже избавь его от пожара, воров и разбойников. Тогда и твой дом будет в порядке.
В то время при строительстве жилищ часто устраивали «помочь», то есть работали на стройке всем миром. Во избежание пожаров бани строили «подале» от домов, на огородах. Печные трубы приказано было чистить регулярно. «Сор во рвы не метать», то есть не мусорить вокруг города. «Вонючего харчу» в рядах не продавать. Боялись также инфекционных болезней. Оспы, в частности. О первых признаках велено было сразу доносить воеводе. По субботам весь город чистили от мусора.
А еще приказывалось с башкирами подгородными жить дружно. О том свидетельствуют указ воеводы от 4 сентября 1745 года и другие указы. Бахметьев, Филиппов и другие воеводы терпеливо убеждали, чтобы башкиры и челябинские казаки были взаимно предупредительны: «Жили б и сеяли без потрав насевных хлебов». Добровольно б мирились. Иначе воеводский суд.
Слава богатейшего региона привлекла массу предпринимателей, «посадских», из центра, из-под Москвы, Тулы.
Им хотелось богатства, славы, почета, роскоши, как у Строгановых, Демидовых, ставших дворянами в третьем поколении. Здешние губернаторы и воеводы предоставляли им все условия для строительства. Челябинск развернул, можно сказать, целенаправленную агитацию в целях престижа металлозаводчиков. Имидж частников креп повсеместно. С 29 мая 1746 года последовала целая серия указов-публикаций во все места, по всему Уралу: содействовать заводчикам.
К примеру, «посацкому» Якову Родионову, сыну Коробкову, в строительстве Каслинского завода.
Недостроенный Каслинский завод перекупил Никита Демидов, третий сын Демидыча, любимца Петра I. Младшие Демидовы не получили от отца ни одного уральского завода. Но благодаря громадному честолюбию добились такой же славы и богатства, как старшие Демидовы в Тагиле.
Знаменитый Никита Никитич Демидов построил Кыштымский завод и возвел те невиданные домны в Каслях и Кыштыме, которые прославили Россию как самую могучую металлургическую державу ХVIII века.
Магнаты Иван Борисович Твердышев и зять его Иван Мясников умело вжились в местные условия, блестяще изучили дело, обычаи этих мест, материальные ресурсы. Внушили разноплеменным соседям мысль о полезном совместном проживании. Притянули башкир, казахов, мещеряков к рудоискательству, давали приработок хлебопашцам в заводских работах.
В 1742 году губернатор дает задание Твердышеву достроить Воскресенский завод.
За ним последовали строительство и пуск заводов-городов на реке Тор, Богоявленского, Архангельского. Были освоены сотни рудников Каргалы. Найдена самая лучшая медь в стране. Строятся Катав-Ивановск, Усть-Катав, Юрюзань, заводы в Симе, Миньяре, Белорецке.
Родственник Елизаветы Петровны, единственный представитель аристократии, барон А.С. Строганов закладывает Сатку и Артинский завод. Петр Осокин дает начало Нязепетровску. К концу века у Осокина-внука уже 11 заводов. Мосоловы ставили Златоуст и Уфалей. Лугинин пускал Миасский медеплавильный, достраивал Арти и покупал готовые заводы. Ежегодно до 20 тысяч башкир шли в заводские работы.
Южный Урал в славном ХVIII веке явился сферой приложения капиталов, талантов, громадной предпринимательской энергии именно третьего сословия. Они более успешно вводили у себя наемный труд. Это были тоже своего рода новые русские. Впоследствии им жаловали дворянство за заслуги перед Отечеством, подъем обороноспособности страны.
Наш край дал тогда пятую часть российского чугуна, четвертую часть железа, треть всей российской меди. Металл южноуральский строил Севастополь, гавани и города в Малороссии и на Черном море, а затем победно прогремел на поле Бородинском.
Анна ПОТЕРПЕЕВА.
Подготовила Светлана СИМАКОВА.