«Мегацирк» в Челябинске выступает уже не первый раз
В 2012 году Евгений Терещенко впервые продемонстрировал свое лазерное супершоу, оставив после себя длинный шлейф аплодисментов, восторгов и воспоминаний. Новой встречи челябинцы ждали с нетерпением, и артисты оправдали зрительские надежды, вновь подарив публике восторг, восхищение, чуточку адреналина и радость от встречи с настоящим искусством.
Монстры под куполом и на арене
Уже при входе зрители приятно удивлялись: шикарный ковер на арене, роскошный занавес, наверху нежно-воздушные балдахины настраивают на праздник, создают предвосхищение встречи с прекрасным. Зрители щелкают фотоаппаратами и с удовольствием фотографируют любимых чад на фоне арены.
— Эх, жаль, что вот кресла не смогли закрыть, — шутит мамочка, усаживаясь на заклеенное, все в шрамах место.
Впрочем, зал потихоньку заполняется, зрители закрывают своими телами прорехи бюджета, гаснет свет, и все переносятся в экзотическую страну, где плавают акулы, скачут зебры, пляшут страусы — лазерное шоу в этом цирке одно из лучших в стране. Говорят, стоимость всех приборов даже по тем временам исчислялась цифрой с шестью нулями, впрочем, не это главное. Главное, что дети и взрослые, дружно, задрав подбородки вверх, разглядывали бегущие фигуры и надписи.
Итак, шоу началось. Это было не похоже на большинство цирковых представлений, где в первом отделении дивертисмент из разных номеров, а во втором в основном работают животные. Воздушные гимнасты взмывали под купол и соревновались в гибкости с королевскими питонами, обезьяны демонстрировали уроки джигитовки на зебре зрителям, пожелавшим прокатиться на верблюде, розовый бегемот балансировал на тумбе, а канатоходцы — на канате.
Программа объединила эксклюзивные номера и экзотических животных: на арене выступали страусы, крокодилы, попугаи, уже обозначенные змеи, зебра и бегемот. Обезьяны всегда пользуются особой любовью публики. В этот раз хвостатый артист почему-то невзлюбил мужичка в первом ряду, строил ему грозные рожи и после каждого трюка оборачивался на него, типа «ты что?», «ты понял?», чем вызвал бурное веселье в зале.
Под куполом резвились Монстры Хай, а «Колесо смерти» укрощал Робокоп. Публика ахала и охала от ужаса — это единственный номер, где артист работает без страховки, она попросту невозможна: жонглирование, прыжки через скакалку на вершине огромного падающего и взмывающего вверх колеса — зрительский адреналин зашкаливал.
Почти три часа пролетели на одном дыхании.
— Теперь можно выдохнуть, — констатировала мамочка-соседка после представления, публика дружно засобиралась домой, чтобы поделиться впечатлениями с домочадцами.
— У меня в Челябинске куча родственников, дочь здесь родилась, столько воспоминаний, — продолжает Евгений Иванович. — Конечно, особое отношение к Челябинску, и еще какое особое: я люблю этот город, люблю зрителей, каждый раз привожу свои программы с трепетом. Это же не трубы делать, которые потом в землю закапывают и которые никто не увидит. Наша работа на виду, и мне важно, что скажут, как оценят. Одно дело — в незнакомом городе, хотя там тоже есть волнение, но в родном оно острее ощущается. Хочется, чтобы понравилось, чтобы эти родные люди порадовались. Все-таки малая родина всегда к себе тянет. Когда бываю здесь, всегда заезжаю к ЧПИ, к спортивному корпусу, где играл в волейбол, обязательно смотаюсь на АМЗ, на вокзал заеду, хотя он сейчас очень сильно изменился — все свое, все родное, близкое. И каждый человек здесь кажется близким, родным, а в другом городе другие зрители. Нет, они тоже замечательные, но… другие. Поэтому приезды сюда для меня всегда волнительны. За все переживаю, вот за наш цирк, что его никак не отремонтируют, стараюсь хоть чем-то помочь.
— Дуровы — великая династия, а Юрий Дуров — великий дрессировщик. И это не просто слова, его метод гуманной дрессуры вызывает только восхищенье. Для меня неприемлем метод наказания животных. Если ты не можешь с животным договориться, уговорить, приучить, то вообще не надо этим заниматься! — уверен дрессировщик. — Я не собираюсь никого осуждать или обсуждать, у меня просто свои принципы.
— Первый — никогда нельзя обижать животных. Второй — для зверей нужно делать все, что требуется, потому что они такие же артисты, как и мы, люди. И третий: опять же не хочу никого обижать, но я считаю, что животные лучше — честнее, порядочнее, они не будут хитрить и лукавить. Да и по уровню интеллекта они стоят на достаточно высокой ступени. Посмотрите: они же практически все осваивают наш язык, понимают, что мы говорим, требуем от них, а мы их не слышим и не понимаем, когда они с нами разговаривают. Вспомните последнее цунами в Индийском океане: ведь все животные за несколько дней ушли с побережья вглубь, они знали, чувствовали приближение беды, а люди со своей мощной аппаратурой, техникой, компьютерами остались — значит, мы что-то утратили, какую-то связь, и не такие уж мы цари природы.
— Светику сейчас семь лет, по бегемотьим меркам он еще совсем ребенок. В принципе, бегемот — очень сложное для дрессуры животное. Но у зрителей есть ощущение доброго зверя, какого-то плюшевого, мягкого, и мы своего мальчика так и воспитываем, чтобы он производил именно такое впечатление.
— Да, со временем животные нарабатывают репертуар, трюки добавляются. Останавливаться нельзя, конечно, это сложно, это требует много времени, репетиций, но иначе нельзя.
— Нет, я бы не разделял животных, главное — это раскрыть талант и преподнести его зрителям, чтобы все это было позитивно для обеих сторон.
— Ну конечно, это все запланировано на самом деле, — смеется Евгений Иванович. — И я вам скажу, что вот такие номера гораздо сложнее сделать, чем заставить ту же обезьяну стоять на одной руке. Чип (так зовут нашего красавца) уже давно этот номер выучил и практикует его порядка пяти лет, а последние три года мастерство растет, и он даже позволяет себе импровизации, и это замечательно.
— Это действительно так. Мы делаем ставку на новые технологии, переходим в другой формат — спектакля или циркового шоу. Стараемся сделать так, чтобы животные не были искусственно встроены в программу, а как бы бисером рассыпаны внутри нее. Это требование времени: сейчас зритель настроен иначе, он же видит всевозможные шоу по телевизору и требует такого же и в цирке. И мы начали свою программу тоже выстраивать как шоу, как спектакль, с участием мультяшных героев, чтобы было интересно всем категориям.
— Нет, что вы! Это все наше. С собой возим специально швейный цех, дизайнеров, придумываем эскизы, сидим обсуждаем ночами, потом их шьем. У нас все свое: купол, ковер, занавес, костюмы. Когда зритель видит всю эту красоту, он понимает, что к нему относятся уважительно. Я убежден, что из всех видов искусства цирк является самым важным, самым первым. Это единственный вид искусства, куда ходят всей семьей и даже несколькими поколениями: мама, папа, ребенок, бабушки с дедушками. Семейные узы укрепляются, происходит общение плюс воспитание, пример положительный, когда родители говорят: «Вот смотри, вырастешь, будешь таким же ловким, как акробат, таким же смелым, как гимнаст». В цирк идут всей семьей. И потом, у нас реальная жизнь искусства, требующая — помимо артистизма — мужества, выдержки, смелости. Когда Женя на американском колесе работает — зрители от страха кричат. Поэтому цирк для меня — искусство номер один.