Челябинец Геннадий Осарков: мы воевали в Чечне
91-летний ветеран Великой Отечественной войны, челябинец Геннадий Амфианович Осарков — один из последних оставшихся в живых воинов спецподразделения внутренних войск НКВД, участвовавших в том числе и в операции «Чечевица» — депортации чеченского и ингушского народа 23 февраля 1944 года.
Официальная историография традиционно замалчивала роль и значение бойцов-пограничников и воинов дивизий внутренних войск НКВД в Великой Отечественной войне. И хотя войска НКВД традиционно изображают сборищем «вертухаев» и безжалостных «заградителей», даже брежневская «История Второй мировой войны» не могла не признать, что «на основных направлениях наступления врага на Кавказе храбро сражались Грозненская, Махачкалинская, Сухумская, Орджоникидзевская и Тбилисская стрелковые дивизии внутренних войск НКВД». Пять устойчивых дивизий, каждая из которых в то время стоила как минимум двух обычных. А Лаврентий Берия для руководства ими лично находился на Кавказе…
Фронт за линией фронта
Ранее Геннадий Осарков был тяжело ранен и очень тяжело контужен в ходе беспримерного по героизму прорыва Сухумской дивизией НКВД считавшихся до того неприступными укреплений «Голубой линии» под хутором Свистельников. Из краснодарского госпиталя 19-летний воин объединенного наркомата НКВД Лаврентия Берии сбежал на фронт, конечно же, не долечившись. Рвался громить фашистов. Поэтому пешком махнул искать свой родной полк. Переправившись через стремительную Кубань, правда, с огорчением узнал, что 266-й полк НКВД буквально накануне был переброшен на штурм печально знаменитой высоты 121.4, впоследствии вошедшей в мировую историю как «Высота Героев». И именно поэтому боец Осарков прибился к 274-му полку НКВД и с ним эшелоном был затем переброшен в город Грозный.
Так Геннадий Осарков оказался в 141-м специальном горнострелковом полку внутренних войск НКВД, воевавшем с пятой колонной в тылу Красной армии, в Чечено-Ингушской АССР.
Мало кто тогда знал, что к осени 1941 года в бандгруппах, находившихся на территории Чечни, по приблизительным данным, состояло около 40 тысяч человек. В начале октября 1941 года, когда германское командование начало операцию по захвату Москвы, одновременно вспыхнули мятежи в Шатойском, Итум-Калинском, Галанчожском, Чеберлоевском и Шаройском районах ЧИ АССР, сопровождавшиеся расправой над советскими и партийными работниками, разгромом государственных учреждений и колхозов, уничтожением местных линий связи. К концу октября законная власть в горной Чечне фактически перестала существовать.
30 октября в Галанчожский район прибыл отряд курсантов Грозненского пехотного училища РККА, который на подходе к райцентру угодил в умело организованную бандповстанцами засаду и после непродолжительного сопротивления был разоружен, а затем уничтожен…
Здесь вам не фронт. Здесь хуже…
В Грозном вновь прибывших бойцов-чекистов сразу же познакомили с тяжелой оперативной обстановкой. Осарков до сих пор хорошо помнит этот подробный инструктаж практически дословно: «Накануне железнодорожная рота войск НКВД попала в хорошо организованную засаду бандгруппы на реке Аргун. 66 бойцов — вся рота — были уничтожены. Рядовые красноармейцы рассказывали нам, как они снимали со скал убитых бандитами товарищей. Иногда по необходимости приходилось просто сталкивать тела с недоступных высот в Аргун. А затем уже вылавливать их из бурной реки. Убитые воины сплошь были раздетые, изрезанные ножами, замученные…»
Всматриваясь в карту Чечни, Геннадий Амфианович вспоминает: «Начальник штаба рассказал нам, что его подразделение за время боев на фронте потеряло 947 человек убитыми. И уже 1053 воинов-чекистов погибло в Чечне, сражаясь с бандами. Только за один год, с 1942-го по 1943-й».
Справка: Один из идейных вдохновителей бандитизма в Чечне Абдурахман Авторханов в своих мемуарах писал: «Наш общий доверенный человек передал мне меморандум Временного народно-революционного правительства Чечено-Ингушетии на имя правительства Германии, в Берлин. Главное содержание меморандума сводилось к следующему:
1. Чечено-Ингушетия восстала, чтобы избавиться от тирании Сталина и освободиться от советского империализма для восстановления своей былой свободы и независимости.
2. Мы ожидаем, что в ближайшее время к нам присоединится весь свободолюбивый Кавказ.
3. Мы считаем, что враг Сталина — наш друг. Поэтому мы предлагаем Германии военно-политический союз против большевизма.
4. В ответ на это Германия, в свою очередь, признает независимость
и территориальную целостность Кавказа».
На территории Чечни в те годы активно действовали агенты германской политической и военной разведки, а также воздушно-десантные диверсионные группы вермахта. Они же доставляли коллаборационистам оружие и боеприпасы. Территория республики была разделена на повстанческие округа, основными звеньями которых являлись повстанческие аулкомы.
Аллах над нами, Гитлер с нами…В Чечне, по словам Осаркова, практически постоянно работало примерно пять мощных немецких радиостанций. Радистами были исключительно немцы из армейской разведки абвера, хорошо подготовленные инструкторами полка специального назначения «Бранденбург-800». В результате зачисток горных селений воины 141-го полка только накануне собрали два вагона современного оружия. Была у бандповстанцев на вооружении даже одна 45-миллиметровая пушка. По данным контрразведки, возглавлял сопротивление завербованный германской разведкой выпускник Коммунистического университета трудящихся Востока имени Сталина (КУТВ), бывший журналист «Крестьянской газеты» Хасан Исраилов. Руководимые Исраиловым повстанческие отряды контролировали целые районы Чечни. В селах Шатой и Итум-Кале поднял мятеж и бывший прокурор Чечено-Ингушетии Майрбек Шерипов, вступивший со своим отрядом в банду Исраилова. Ими затем были созданы объединенный штаб и повстанческое правительство. Весной 1942 года из 14 576 мобилизованных призывников вообще дезертировало и уклонилось от службы 13 560 человек (93%), которые перешли на нелегальное положение, ушли в горы и присоединились к бандам.
При этом, рассказывает Осарков, нас строго-настрого предупредили, что в первую очередь мы должны охранять действительно мирное население от грабивших их бандформирований. Оружие воинам-чекистам разрешалось применять только для самообороны… Если бойцам внутренних войск НКВД удавалось обнаружить и окружить банду, то они были обязаны сначала предложить бандитам сдаваться, забирать у них оружие, а самих передать милиции. Как правило, в дальнейшем, в ходе разбирательств выяснялось, что задержанные на самом деле — мирные жители, честные колхозники. Председатели колхозов постоянно давали на них очень хорошие характеристики о том, что они регулярно перевыполняют план, родители у них старые, а семьи большие. И их, конечно же, надо было отпускать.
Особо предупредили вновь прибывших, что ни в коем случае нельзя заводить контактов с молодыми чеченками. Что у них у всех есть братья и женихи. И их могут использовать для вербовочного подхода к военнослужащему…
Предупредили, что если местные будут предлагать купить у них оружие за очень большие деньги. Например, автомат за 100 000 тысяч рублей. Ни в коем случае нельзя соглашаться. Рассказали, что тех, кто продавал свое оружие, затем за границей села обязательно убивали и деньги забирали назад…
Местные нравы…Первое время вновь прибывшие горные стрелки не могли ходить по горам. Для тренировки их постоянно поднимали по тревоге и заставляли без устали бегать в гору, карабкаться по отвесным скалам… В рейд в горы ходили только с опытными старослужащими бойцами-проводниками. Это очень непросто, оказывается, к примеру, зимой форсировать бурную горную речку. Особенно в непогоду…
Хорошо запомнилась Осаркову его первая войсковая операция, когда его роту послали собирать оружие в какое-то горное село. С ними был оперативник в полувоенной форме, без погон и знаков отличия. Солдатам он даже не представился. Вошли в первый дом. Оперуполномоченный уверенно говорит старику-хозяину: «Мы знаем, что у тебя есть оружие». Аксакал, конечно же, в полный отказ. Завязался спор. Опер говорит ему: «Ты поклянись мне на Коране». Старый чеченец хитрит и отвечает, что у него Корана нет. «Тогда пусть принесут из другого дома». Военнослужащие тем временем начали тщательный обыск. Но нигде ничего не нашли. А оперативник все дожимает старика. Уже и солдаты не выдержали и стали за дедушку вступаться. А тем временем оперуполномоченный велел какой-то местной девчонке почистить ему сапоги. По местным обычаям такого делать нельзя. Солдаты были очень недовольны происходящим. Спрашивали чекиста, откуда у него эта информация. А он тихонько так поясняет, что консультировался с кровником старика. И этот кровник якобы сказал по секрету, что дед намерен убить кого-то из их рода. И поэтому у него, конечно же, есть оружие. Стволы вскоре нашли, но в другом доме. Когда выходили из села, у моста через речку встретили пожилую женщину, бредущую в больницу.
В Чечне пришлось огрубевшим фронтовикам отвыкать еще и от привычки матерно браниться. Солдаты-азербайджанцы им хорошо объяснили, что на Кавказе исламисты мата вообще не переносят и это для них страшное оскорбление. Сами, мол, вы даже не понимаете, что говорите. За такое оскорбление в Чечне могут запросто убить.
«На Самашки упал туман, и прижался к горам Бамут»В большом селении Мужичи после депортации осталась жить всего одна пожилая немка. Она всегда с нашими солдатами почему-то ругалась. И село стояло абсолютно безлюдное. А тут однажды пришел эшелон с бездомными беженцами из Украины. Им сказали: «Вот селение. Занимайте пустующие дома, они теперь ваши. Кому какое жилище понравится». Все бросились бежать. Подбегают, торопливо пишут на воротах «занято» и под этим расписываются. Вот так они заселились… Ну а потом, в 1957 году, конечно же, чечены начали возвращаться из ссылки и требовали освободить их дома…
Пошли как-то три взвода из роты Геннадия Осаркова в высокогорное селение Хаи — 1600 метров над уровнем моря. По оперданным, говорят, там стояла банда из 250 человек. Как потом стало известно, там же находилась и наиболее многочисленная разведывательная группа обер-лейтенанта Ланге, имевшего, между прочим, задание ОКВ в компании с Хасаном Исраиловым поднять массовое хорошо вооруженное восстание в горных районах Чечни.
Бойцы роты Геннадия Осаркова забрались на гору и сверху организовали наблюдение за долиной. «Видим девять больших костров. Чечены веселятся. Как казаки рубят, соревнуясь, лозу на скаку…
У нас в полку было много нерусских. Один из них отошел по нужде. И тут видим, бежит к нам. Кричит, что встретил чечена, несшего ведро с водой. А такого не может быть, чтобы мирный горец выполнял женскую работу. Значит, здесь поблизости банда. Мы побежали вниз. Началась стрельба…
Нескольких убили, человек шесть арестовали, а оставшиеся бандиты отошли по реке. Мы передали по рации пути их отхода, и наша рота выдвинулась им вдогонку. Наш взвод форсировал речку Фартангу и вновь забрался в гору. Утром смотрим — у селения Цори пасутся четыре лошади… Окружили дом, предложили бандитам сдаваться. В ответ началась перестрелка. Пригрозили им, что сожжем их дом. Ефрейтор Салтыков быстро забрался на крышу и там поджег сухую траву. Я в это время оказался напротив двери. Привстал, чтобы посмотреть вокруг. А тут из двери прямо на меня выскочил вооруженный чеченец в лохматой папахе. Увидел меня и сразу выстрелил, но промахнулся. Я в ответ тоже пальнул в него из винтовки и попал ему в руку. Мы их все-таки оттуда выкурили. Связали им руки. А мой «крестник» все просит меня поправить папаху, которая почему-то сползла ему на глаза. Я хотел это сделать, а рядовой Мамедов мне и говорит: «Подожди, он, наверное, руки развязал. Подозрительно это». И верно. Смотрим, а у него руки развязаны, а в рукаве спрятан кинжал...»
Банды очень хорошо прятались на местности. В лиственном лесу, в пещерах… Наши разведчики постоянно вели наблюдение за местами их появления. Искали признаки жизни в безлюдных местах. В реке Фартанге за водопадом, гоняясь за бандой, горные стрелки НКВД обнаружили узкий проход и глубокую пещеру — схрон, в котором прятались бандиты…
Чекистско-войсковая операция
Геннадий Осарков с июня 1943 года служил в 141-м специальном полку внутренних войск НКВД в Чечне. С 1944 по 1945 год непрерывно воевал в горах… В 1946 году демобилизовался по контузии. Его долго лечили, но вынуждены были признать, что лечение не помогает. Потом военком в Челябинске все шутил по этому поводу. Пока, говорит, мы воевали с немцами, ты на
Геннадий Осарков хорошо помнит важную спецоперацию по ликвидации Хасана Исраилова. Про него в войсках НКВД рассказывали легенды. Якобы он два раза лично встречался с Гитлером. И тот Исраилову говорил, мол, ты будешь моим наместником на Кавказе, от Черного до Каспийского моря. Но НКВД Ха-
сана все же достало и ликвидировало.
Из Москвы тогда приехала специальная команда, человек 25. Все скорохваты. Сначала поймали радиста и тем самым лишили Исраилова связи. Потом вместе с бойцами внутренних войск НКВД окружили и вынудили сдаться его отряд. Им тогда даже якобы пообещали полную амнистию или, на выбор, беспрепятственный проход в Турцию. Может, конечно, из секретных соображений в рамках сложной оперативной комбинации. Банда Исраилова, кстати, была вооружена гораздо лучше, чем горные стрелки Лаврентия Берии…
«И тут в самый разгар переговоров мы получили шифрованную радиограмму: «Убили медведя. Приезжайте за мясом. Шофер дорогу знает». Командир нашей роты очень обрадовался и тут же передал это сообщение в штаб в Грозном. Как мы потом поняли, это значило, что самого Хасана застрелили его кровники из банды, которых, понятное дело, завербовали чекисты. Окруженный горными стрелками Хасан категорически отказывался сдаться.
Сначала в него выстрелили через окно. Ранили в руку и бок. Однако ему тогда все же удалось с боем пробиться из окружения. Естественно, были приняты все меры к розыску Исраилова. Агентура, посланная Ахалхевским сектором, доносила, что Исраилов тяжело ранен и участники его банды ищут перевязочный материал для оказания ему помощи. Мы, конечно, тогда находились в непрерывной готовности, оседлав все горные тропки…
А затем в селении Бушни-Ошной кровники добили главу чеченского сопротвления Хасана двумя выстрелами в голову. 13-летний сын Магомед пытался по-быстрому увезти мертвого отца на лошади, но его перехватили. Тут же на месте чекисты провели оперативное опознание… Затем отвезли тело в тюрьму города Грозного, где еще раз тщательно выяснили личность убитого, а оттуда, говорят, увезли его в Москву».
До сегодняшнего дня все обстоятельства этой и многих других спецопераций, проведенных командой антитеррора 141-го специального горнострелкового полка внутренних войск НКВД вместе с оперуполномоченными НКВД, являются секретом государственной важности…
Поделиться
Разместить рекламу и объявление в газете «Вечерний Челябинск»
