Медвежья рыбалка или посиделки в ожидании льда
07.11.2014 00:11 85 (11797)
Медведь, медведь, — презрительно боднув небритым подбородком, Славян щедро сцедил из кеги жигулевского нефильтрованного в свою бездонную кружку и пересушенным подлещиком хлопнул о верстак. — Че вы вообще знаете о медведях, лапти нетоптаные! Вот у моих родственничков в Нязе (Нязепетровск) на примете есть такие берлоги, куда вход рупь, а выход — пять. Если вообще успеешь убежать…
Две переноски, подключенные к щитку, вполне сносно освещали наше гаражное веселое застолье, на которое под занавес летней рыбалки мы благополучно смотались от своих надоедливых жен. В углу тихо сопели вентиляторы электрических нагревателей и теперь, сидя впятером с двумя кегами пива и горой вяленой рыбы, вспоминали былые наши похождения.
— Не, ну серьезно, когти у него были как кинжалы, я себе один на память плоскогубцами оторвал, — пытаясь быть не забытым за общим гвалтом, подпрыгивал с табурета Яха — Не, ну правда, щас покажу…
— Че ты тычешь тыкалкой магазинной? Ты им в носу своем лучше поковыряй, — авторитетный в охоте Славка, к тому же подпружиненный градусами, явно не хотел сдавать своих председательских полномочий. — Это медвежий коготь? Да не смеши! Это вообще от дохлой вороны клюв! Ха-ха-ха…
Вдруг с улицы тихо заурчал автомобиль, и я, бросив недоглоданного окуня, из любопытства распахнул гаражную дверь свежему воздуху.
Ба, какие люди на блюде! Напротив, раскрывая ворота своей автоберлоги, шевелился камуфляж моего соседа, такого же рыбацкого маньяка, как и мы. Вот это праздник, вот это везуха! Обычно Сергеевича даже днем с собаками не найдешь. Вечно где-то на своих секретных водоемах колдует и рыбы оттуда везет больше всех. Значит, будет сегодня нам «информейшн» из первых ласт!
— Не, ну серьезно, когти у него были как кинжалы, я себе один на память плоскогубцами оторвал, — пытаясь быть не забытым за общим гвалтом, подпрыгивал с табурета Яха — Не, ну правда, щас покажу…
— Че ты тычешь тыкалкой магазинной? Ты им в носу своем лучше поковыряй, — авторитетный в охоте Славка, к тому же подпружиненный градусами, явно не хотел сдавать своих председательских полномочий. — Это медвежий коготь? Да не смеши! Это вообще от дохлой вороны клюв! Ха-ха-ха…
Вдруг с улицы тихо заурчал автомобиль, и я, бросив недоглоданного окуня, из любопытства распахнул гаражную дверь свежему воздуху.
Ба, какие люди на блюде! Напротив, раскрывая ворота своей автоберлоги, шевелился камуфляж моего соседа, такого же рыбацкого маньяка, как и мы. Вот это праздник, вот это везуха! Обычно Сергеевича даже днем с собаками не найдешь. Вечно где-то на своих секретных водоемах колдует и рыбы оттуда везет больше всех. Значит, будет сегодня нам «информейшн» из первых ласт!
— Сергеич, здорово, сосед! — хлопнул было я его по плечу, отчего моя ладошка тут же оказалась мокрой. Ну не хухры-мухры! — Ты что, в сауне из русалок икру доил?!
— Не скалься! Улыбочка разъедется — потом не сошьешь...
Через 15 минут, загнав свою «Ниву» в стойло, Сергеевич — Александр Сергеевич Смолинков (бывший вояка) сидел в нашем шалаше и, заглатывая пивные градусы, рассказывал о своем…
— Родня у меня под Шумихой, там озерцо. У озерца нет названия, вернее, оно есть, но весьма незапоминающееся, поскольку сама болотинка очень маленькая (около 800 метров), да и к тому же в аренде у моего брата, а потому оно без популярности у любителей и на слуху его нет.
— Попроще, Склифосовский, — мутным от пива глазом повел Славян. — Ты рыбы привез или куда?!
— Короче, есть там карась, карп и сиг. Каждую весну мой брат зарыбляет всем понемногу, а осенью родня приезжает, перегораживает сетями, чтобы всю рыбу изъять. Глубина в водоеме до двух метров, поэтому рыба зимой не живет. Вот и я нынче съездил, порыбачил, так сказать! — сбросив мокрую доху к нагревателям, Сергеевич хлебнул пивка и стал отжимать темный от влаги рукав.
— Забросили снасти с вечера, ну и как положено у родственников — банька, затем пельмени самогонные и даже колхозницы задастые, но до стриптиза дело не дошло. Прикидываешь, выхожу вечером покурить на улицу, а там уже морозец в нос дрель вставил и свербит. Мать моя женщина! Днем было плюс шесть, а тут еще и полночи нет, а от холода уже уши так прокалывает, что хоть серьги в дырки цепляй! Ну, думаю, надо ехать снасти сворачивать, а иначе лед встанет, и все — кранты! Хотя если честно, их можно убрать и по льду, но тогда получится, что я в эту курганскую даль приперся так просто, посмотреть, насколько у братовой жены целлюлит отрос. Негоже это! Вот и решил взять свою резиновую лодочку, выйти в ночку тихую, да и сколько унесу рыбешки наковырять.
Попросил было братку помочь — куды там: они после бани с соседским Ваньшей уселись под Водовкина раскладывать пасьянс. А уж если эти двое сошлись, то проще каток из грязи руками вытолкать, чем моего братишку на рыбалку вытащить в ночь.
— Не скалься! Улыбочка разъедется — потом не сошьешь...
Через 15 минут, загнав свою «Ниву» в стойло, Сергеевич — Александр Сергеевич Смолинков (бывший вояка) сидел в нашем шалаше и, заглатывая пивные градусы, рассказывал о своем…
— Родня у меня под Шумихой, там озерцо. У озерца нет названия, вернее, оно есть, но весьма незапоминающееся, поскольку сама болотинка очень маленькая (около 800 метров), да и к тому же в аренде у моего брата, а потому оно без популярности у любителей и на слуху его нет.
— Попроще, Склифосовский, — мутным от пива глазом повел Славян. — Ты рыбы привез или куда?!
— Короче, есть там карась, карп и сиг. Каждую весну мой брат зарыбляет всем понемногу, а осенью родня приезжает, перегораживает сетями, чтобы всю рыбу изъять. Глубина в водоеме до двух метров, поэтому рыба зимой не живет. Вот и я нынче съездил, порыбачил, так сказать! — сбросив мокрую доху к нагревателям, Сергеевич хлебнул пивка и стал отжимать темный от влаги рукав.
— Забросили снасти с вечера, ну и как положено у родственников — банька, затем пельмени самогонные и даже колхозницы задастые, но до стриптиза дело не дошло. Прикидываешь, выхожу вечером покурить на улицу, а там уже морозец в нос дрель вставил и свербит. Мать моя женщина! Днем было плюс шесть, а тут еще и полночи нет, а от холода уже уши так прокалывает, что хоть серьги в дырки цепляй! Ну, думаю, надо ехать снасти сворачивать, а иначе лед встанет, и все — кранты! Хотя если честно, их можно убрать и по льду, но тогда получится, что я в эту курганскую даль приперся так просто, посмотреть, насколько у братовой жены целлюлит отрос. Негоже это! Вот и решил взять свою резиновую лодочку, выйти в ночку тихую, да и сколько унесу рыбешки наковырять.
Попросил было братку помочь — куды там: они после бани с соседским Ваньшей уселись под Водовкина раскладывать пасьянс. А уж если эти двое сошлись, то проще каток из грязи руками вытолкать, чем моего братишку на рыбалку вытащить в ночь.
Вышел к озеру, лодку накачал. Вокруг тишина, деревенька за спиной лампадами подмигивает, звезд на небе, что зерна в амбаре — лепота! Приготовил мешочек под рыбу самый бездонный, чтобы и себе хватило, и родственникам вечно голодным, и соседскому коту. Отколотил от берега наледь, забрался в лодку и поплыл себе тихим сапом к торчащим недалече буям.
Первая тяга, берусь за капроновый поводок — сразу же по руке уверенные рывки. Есть рыбка, есть...
Через час в моем мешочке солидно ворочалось с десяток приличных карпов и десятка два откормленных карасей. Хоть и говорят, что сети — это не увлекательно, все это чушь! Пока в руках вытягиваемый поводок, напряженная душа всегда живет ожиданием: а что там, в сети? При этом окружающая действительность суживается до небывало малого пространства, а слух и зрение утрачивают свой круговой обычный контроль. А зря…
Первая тяга, берусь за капроновый поводок — сразу же по руке уверенные рывки. Есть рыбка, есть...
Через час в моем мешочке солидно ворочалось с десяток приличных карпов и десятка два откормленных карасей. Хоть и говорят, что сети — это не увлекательно, все это чушь! Пока в руках вытягиваемый поводок, напряженная душа всегда живет ожиданием: а что там, в сети? При этом окружающая действительность суживается до небывало малого пространства, а слух и зрение утрачивают свой круговой обычный контроль. А зря…
Сначала это что-то необычное не послышалось, а просто почувствовалось. Что-то эдакое-такое, когда к вам в гости пришел дяденька миокард и у вас ни с того ни с сего стало кисло внутри. Что-то не так! Затем это что-то стало приобретать вполне осязаемый звук.
К-к-кр-к-кц-ц… — этот легкий скрежет, когда на глазах кристаллизуется поверхность воды, проще — встает лед, и словами это не передать. Это надо слышать и видеть воочию, но по правде — лучше бы по телевизору или в кино.
К-к-кр-к-кц-ц… — этот легкий скрежет, когда на глазах кристаллизуется поверхность воды, проще — встает лед, и словами это не передать. Это надо слышать и видеть воочию, но по правде — лучше бы по телевизору или в кино.
Лед по-волшебному смыкался вокруг лодки, и грести становилось все трудней. Хрр-хр-р — шелестела под днищем нарастающая на глазах наледь, а до долбаного берега было еще будь здоров. Эй, мужики, спасите, помогите, я все отдам!
Для справки. Стандартный, не подготовленный человек может выдержать в холодной воде не более пяти — десяти минут. Даже с учетом того, что до берега 200 метров, их еще нужно будет проплыть. А на ногах сапоги, на себе — свитер с фуфайкой, шарфик жены…
И вот, когда до берега осталось метров с полста, это случилось: работая веслами, я со всего маха налетел на более толстый прибрежный кусок льда. Шш-ах-х-х — стервозно-радостно выдохнула через порыв резинка, и половина лодки сразу перестала существовать. Отработанные в прошлом навыки спасения (заброс сдувшегося отсека на себя) сохранили плавучесть, но передвигаться в таком виде, ломая лед, было нереально.
Для справки. Стандартный, не подготовленный человек может выдержать в холодной воде не более пяти — десяти минут. Даже с учетом того, что до берега 200 метров, их еще нужно будет проплыть. А на ногах сапоги, на себе — свитер с фуфайкой, шарфик жены…
И вот, когда до берега осталось метров с полста, это случилось: работая веслами, я со всего маха налетел на более толстый прибрежный кусок льда. Шш-ах-х-х — стервозно-радостно выдохнула через порыв резинка, и половина лодки сразу перестала существовать. Отработанные в прошлом навыки спасения (заброс сдувшегося отсека на себя) сохранили плавучесть, но передвигаться в таком виде, ломая лед, было нереально.
— Братан! Где ты?! Бросай карты, спаси, помоги…
Кричи — не кричи, озеро мельче не станет, и, уж конечно, не растает лед! А чем дольше с порванной лодкой торчать на одном месте, тем крепче вокруг ледяной капкан! Так что вот так! Пришлось принимать непопулярное для себя решение: сжав свои мужские достоинства в кулак, вываливаться за борт и на скачках бежать до бани, которая, к счастью, не успела остыть.
— А рыба-то где? — приоткрыл глаз задремавший было Славян.
— Где-где? Все там же — осталась на самом дне! — смахнул пену с усов сосед. — Вот не рыбачил никогда на сети и не буду, хоть денег мне за это миллион дай. Не мое это — своими подштанниками под водой рыбу смешить!
— Не, ну ладно рыба, ладно, понырять пришлось, — Славка окончательно распахнул залитые пивом глаза. — А медведя-то вы взяли? Где медведь?..
Кричи — не кричи, озеро мельче не станет, и, уж конечно, не растает лед! А чем дольше с порванной лодкой торчать на одном месте, тем крепче вокруг ледяной капкан! Так что вот так! Пришлось принимать непопулярное для себя решение: сжав свои мужские достоинства в кулак, вываливаться за борт и на скачках бежать до бани, которая, к счастью, не успела остыть.
— А рыба-то где? — приоткрыл глаз задремавший было Славян.
— Где-где? Все там же — осталась на самом дне! — смахнул пену с усов сосед. — Вот не рыбачил никогда на сети и не буду, хоть денег мне за это миллион дай. Не мое это — своими подштанниками под водой рыбу смешить!
— Не, ну ладно рыба, ладно, понырять пришлось, — Славка окончательно распахнул залитые пивом глаза. — А медведя-то вы взяли? Где медведь?..