«Я помню, давно учили меня отец мой и мать…»

 

 

Охота — это палец на холодном спусковом крючке, горячий пульс в висках и нервы-струны в ожидании, когда дирижер-природа взмахом палочки даст добро на первый аккорд-выстрел и чью-то пернатую смерть.
Охота — это жар костра, когда, будучи промокшим до нитки и замерзшим до полусмерти, удается добыть огонь последней спичкой отсыревшего коробка.
Охота — это друзья, сослуживцы и просто люди, которым создатель дал два языка: один родной, для общения, второй для охоты, понятный только для них. Охота, охота, охота…

Человек с давних пор был либо едой, либо добытчиком, а значит, охотником. Только благодаря нашим бесконечно далеким и удачливым в охоте предкам, сегодня мы широко открытыми глазами смотрим в свой мир. Сменилось всё: и эра, и мы, и наше мировоззрение, но гены охотника-добытчика, остались в нас такими же неизменными, как набор хромосом. И пусть так было, есть и будет всегда!
Но недаром охота — это целая вселенная, а потому в этом волшебном действе случается всякое, и иногда не очень приглядное. Ибо, как сказано в неписаном писании, где вы видели, чтобы в огороде с капустой не было козлов?!

…Мы с Яхой на открытие охоты вырвались из города только затемно, а потому нам предстояли «слепые» поиски наших друзей. Друзья еще днем уехали забить болотные номера и подготовить праздничный «костер». Еще раз взглянув на саморисованную схему, не доезжая до деревни Шатры (в сорока километрах от города), сворачиваем в поля. Через несколько километров высоковольтная линия и дорожная развилка, а вот этого как раз на нашей доморощенной карте и нет. Все, амба! Ну и куды теперь? Мы здесь впервые (охотимся в Октябре), вокруг темень, не видно ни зги, и только звезды на небе злорадно мерцают, ехидно перемигиваясь между собой. Уткнувшись в камышовый тупик и забравшись на порог джипа, метрах в ста сквозь тростник замечаю костер.

— Слышь, Яха, пойдем сходим, там огонь горит. Может, добрые люди подскажут, где и куда.
«Добрые люди» — почти угадал!
Когда до костра, от которого доносились крики и ржач, оставалось всего ничего, вдруг нам навстречу кинулся камуфляжный мужик и пыхнул в лицо фонарем:
— Смотри демоны! Демоны! Стоять, демоны!..
Я всякого повидал, но такого хлеба-соли еще не едал, а потому слово «здрасьте» на моем языке так и не родилось.
— Земляк, потуши фонарь, мы дорогу ищем, может, подскажешь где… — закончить я не успел.
— Демон, ты кто? Васька, ружье! — мужик оглянулся, где возле костра маячило еще трое таких же бухих, «сбежавших из психушки», и среди них началась подозрительная возня. Да тут не шутят вовсе — пора когти рвать!
— Ладно, мужики, всё, мы уходим, — прихватив за рукав своего Яху, медленно отступаю в камыш. Хорошее начало охоты, ну просто кайф! Оказавшись возле машины, наконец-то переводим дух:
— Ну что, демон, давай-ка спать. Народ сейчас навеселе, того и гляди, не разобравшись, отправят нас в твою преисподнюю!..
Утро проспать не удалось: еще до рассвета началась такая «война», что от грохота чуть не опухли уши. Оказалось, что ночью мы заехали в середину болот и оказались среди номеров. С рассветом канонада только усилилась, а посему Яхонтовый (Яша) вытащил из багажника свою охотничью одежку, ружье и, переодевшись, остался возле машины в надежде на случайный утиный налет. Завернувшись в спальный мешок, я снова попытался провалиться в дремоту…

«Ну что, демоны, с полем!» — уже к 10 часам, оказавшись на стане среди друзей, мы долго смеялись над нашим чертовым злоключением. Под большим пологом, на который давно уже глазело солнце, горела походная плитка, дымилась шурпа, в казане шкворчал плов, и налитые походные сто граммов постепенно стирали из памяти маленький ночной инцидент…

Шатровские болота (Копейское охотхозяйство) — это соединяющиеся между собой большие и малые камышовые разливы, на которых дичи всегда было полно. Сейчас в основном это черная (гагара), серая прилетит потом. На большой воде предпочтительней иметь лодку, хотя с последними засухами уровень воды сильно упал. Заброды (костюм) тоже сгодятся, но это болота, а значит, топкое дно. И конечно же, самое лучшее — когда рядом собака, самый надежный помощник и друг. На открытии с ней охотиться можно и без ружья. После первых зорек обычно столько подранков, что хорошо натасканный четвероногий охотник становится добычливей тех, кто с ружьем. И конечно же, нужно всегда соблюдать осторожность и технику безопасности. Болота хоть и большие, но и ружье стреляет далеко. Зачастую (на открытии, когда много народа), в пылу азарта или за подранками, охотники покидают свои номера, что нередко приводит к печальным последствиям. На охоте лишней осторожности не бывает никогда!

Как только день стал клониться к ночи, со всех сторон снова посыпались ружейные хлопки: птица встала на вечернее крыло. Мы с Яхой расположились в камышке возле небольшой плесины, которую выделили нам наши друзья. У меня 27-я «ижевка», у товарища тоже что-то из этой серии. Устроились поудобней и во все стороны вращаем головами, как танковыми башнями, наши глаза в небо — патроны в стволе!

— Яха, справа на четыре часа! — Уходя из под выстрелов от соседнего номера, на нас натягивала пара «чернух». Соблюдая очередь, я не стреляю, предоставляя это право своему дружбану. Тот, привстав со стульчика и дрожа подсогнутыми коленями, долго ведет стволами и наконец — бах, ба-бах! — гагары только ходу прибавили…

Что тут скажешь, Вильгельм Телль, да и только! Да ладно, не печалься, любимая, — один раз не… кривоглаз! Следующая моя очередь, а посему, поправив шапчошку на голове, я уставился в вечернее, постепенно темнеющее небо…
«А утки летят
Уже высоко,
Летать так летать,
Я им помашу рукой…»