Евгений Савченко: «Все, что в жизни происходит, называю рубежом»
О том, с чего все начиналось, каких успехов удалось добиться за прошедшие 11 лет, об основных задачах работы и даже о личном «Вечернему Челябинску» рассказал руководитель областного наркоконтроля, генерал-лейтенант полиции Евгений Савченко.
Встреча с Евгением Савченко состоялась накануне дня рождения УФСКН России по Челябинской области. В условиях плотного графика работы, подготовительных мероприятий к предстоящему торжеству окно для общения с журналистом «Вечернего Челябинска» у руководителя Госнаркоконтроля появилось лишь в конце рабочего дня.
В семье главное — понимание
— Евгений Юрьевич, на часах шесть часов вечера. Официально рабочий день закончен, а Вы назначали интервью именно на шесть часов. Что это — привычная ситуация задерживаться на работе или профессиональная необходимость?
— В первую очередь профессиональная необходимость. В управлении и на сегодняшний вечер еще назначен ряд совещаний, а потому рабочий день продолжается. Работа у нас беспокойная, работаем мы в рваном графике. Самый пик работы, как правило, приходится на выходные и праздничные дни. Поэтому не всегда семьи наших сотрудников могут понять, насколько сложен такой труд. Кончено, на сегодняшний день сотрудники подразделения имеют достаточно высокий уровень денежного довольствия, гарантии социальной защищенности, у оперативных сотрудников ранняя пенсия по льготной выслуге лет. Все это связано с характером нашей профессиональной деятельности. К тому же преступники не работают по расписанию, а значит, нам часто приходится решать многие профессиональные вопросы в оперативном режиме.
— А как Ваша семья относится к такому графику работы? Все-таки Вы — многодетный папа, успеваете уделять внимание детям?
— Семья относится с пониманием. Ведь для детей не столько важно, чтобы родители с ними находились с утра до вечера, сколько ощущение, что их любят и ценят. Когда дети это чувствуют, есть положительный эффект воспитания. В то же время это приучает детей к самостоятельности, главное — чтобы был правильный вектор направленности.
— Времени на увлечения тоже не остается?
— Практически нет. Большую часть моего времени занимает служба. Что касается спорта, то он также входит в наше рабочее расписание, поэтому есть возможности и для физической, и для психологической разгрузки. На отдыхе стараюсь максимально выспаться.
— А дома Вы тоже генерал?
— Дома сложно быть генералом, особенно когда есть маленькие дети, рядом с ними особо не забронзовеешь. Дома у каждого члена семьи есть свои обязанности и задачи. Поскольку супруга тоже человек занятой, она предприниматель, в нашей семье все строится на партнерстве, понимании друг друга. Кроме того, старшие дети всегда приглядывают за младшими. В этом, кстати, тоже есть определенный момент воспитания и формирования самостоятельности. Ведь маленький ребенок больше учится чему-то от старших детей, чем от мамы с папой.
Политика открытости
— Евгений Юрьевич, Госнаркоконтроль из всех силовых структур в Челябинской области наиболее открытая для средств массовой информации и общественности. Это Ваша личная принципиальная позиция как руководителя структуры или в целом политика ФСКН?
— Это жесткая политика Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков России. Не секрет, что у нас даже есть ряд требований к выступлению в прямых эфирах, когда мы отчитываемся, докладываем о проделанной работе. И мы стараемся часто применять практику прямых эфиров, поскольку именно они показывают, насколько сотрудник владеет темой, ситуацией, ведь в прямом эфире уже не прочитаешь по бумажке, не выступишь по шаблону, здесь важно понимание и владение информацией, ситуацией. Для поддержания уровня компетентности сотрудников практикуются очень серьезные заслушивания на уровне руководства ФСКН России по широкому спектру вопросов.
Дело в том, что для нашей службы крайне важно сформировать уровень доверия среди населения, поскольку вокруг наркомании ходит много легенд, а решение проблем в этом направлении требует комплексного подхода.
— ФСКН занимается не только пресечением наркопреступлений, задержанием преступников. Структура активно лоббирует и внесение различных изменений в законодательство. Например, в мае этого года вступили в силу изменения в федеральный закон об обязательном направлении на лечение наркоманов.
— Мы действительно большое внимание уделяем правовому регулированию вопроса. В последние лет пять активно работаем по двум важнейшим, на наш взгляд, направлениям.
Во-первых, мы принимаем все меры для ужесточения ответственности для сбытчиков наркотиков, лидеров разного рода наркогруппировок. А во-вторых, пытаемся максимально смягчить наказание для наркопотребителей, потому что мы осознаем, что ни тюрьма, ни административный штраф больного человека здоровым не сделают.
Не надо питать иллюзий, надо четко понимать, что истоки больного наркоманией в первую очередь кроются в духовных и социальных проблемах, хотя с медицинской точки зрения это все-таки болезнь. Здесь в первую очередь надо использовать международный опыт работы с такими людьми; есть международная практика, которая показывает, что разработанная комплексная система лечения, реабилитации и ресоциализации наркозависимых может научить человека жить трезво, более того, он может приносить пользу обществу.
Сегодня в России 8 миллионов человек потребляют наркотики, более 160 тысяч из них проживают на территории Челябинской области. При этом за свою жизнь один наркоман вовлекает в наркоманию 20 — 30 человек. В результате комплексной работы с наркозависимым мы помогаем ему вернуться к полноценной жизни, а также спасаем жизни тех, кого он может вовлечь в наркоманию.
Кроме того, очень важна профилактическая работа с теми, кто еще не пробовал наркотики. Но мы категорически против разговоров с молодежью о вреде наркотиков, поскольку считаем, что не стоит развивать любопытство среди молодых людей. Но, к сожалению, выбить этот шаблон у ряда чиновников всех уровней и общественных организаций, которые занимаются подобной работой, пока не получается.
Мы считаем, что намного важнее уделять большое внимание гражданскому, военно-патриотическому воспитанию, развитию системы ГТО, максимального создания условий для занятости молодежи. В этом и заключается профилактика наркомании. При этом никто не говорит о наркомании, а идет формирование образа успешного человека, конкурентоспособной, ответственной личности, которая умеет реагировать на трудные жизненные ситуации. Большая роль здесь отводится Министерству образования и науки, Минздраву, Министерству спорта, Минкульту.
Что касается 313-го федерального закона, то он направлен в первую очередь на стимулирование и повышение мотивации на лечение. С учетом внесенных изменений у судов появилось право принимать решение о направлении на лечение и реабилитацию наркозависимых. Мы внимательно отслеживаем ситуацию по правоприменительной практике закона, и пока нас не все устраивает в его реализации. Все-таки закон не предусматривает обязанность судей спрашивать мнения наркозависимых о том, направлять его на лечение или нет. Судья, исследуя материалы, ознакомившись с заключением врача, на наш взгляд, должен принимать принципиальное решение для направления на лечение и реабилитацию наркозависимых. Но пока в Челябинской области только троих направили на обязательное лечение. Это крайне мало. Мы уверены, как только судьи начнут занимать принципиальную позицию в этом вопросе, региональные и муниципальные органы государственной власти также начнут уделять пристальное внимание формированию реабилитационных центров, комплектованию ставок врачей-наркологов, обеспечению их соответствующими медикаментами, оборудованием. Что крайне важно, ведь сегодня проблема заключается в том, что порой нет возможности задокументировать факт потребления наркотиков. Поскольку существует огромный пласт неподконтрольных психоактивных веществ, образцы которых отсутствуют в библиотеках врачей-наркологов. В результате они, столкнувшись с фактом опьянения, не могут определить, от чего оно. Мы в свою очередь не можем привлечь человека к ответственности, а значит, и суд не может направить наркозависимого на обязательное лечение. Более того, нет государственного заказа к наркологам на проведение такого рода исследований, а значит, и финансирование на это не выделяется. Если этот вопрос не решить, то успехов в этом направлении ждать не придется. Поскольку в этом случае у наркозависимых появляется элемент безнаказанности, а правовые рычаги давления у нас отсутствуют. Простой пример: в прошлом году стационарные наркологические мощности в Челябинской области только на девять процентов были загружены под больных наркоманией, остальные — под лечение других видов заболевания, в первую очередь алкоголизма.
— То есть в первую очередь Вы видите эффективность закона в количестве направленных на лечение или в чем-то другом?
— Должна быть нацеленность на повышение мотивации наркозависимых к лечению и реабилитации, а также на оказание им квалифицированной помощи. Даже если внутренне человек не созрел для обращения к врачам-наркологам, правильный психологический, медицинский подход позволяет уже на стадии лечения, реабилитации такой стержень установки сформировать. Мы считаем, что крайне важно к этой работе привлекать негосударственные реабилитационные центры. Поскольку там находятся выздоравливающие наркозависимые. Обращаю внимание: выздоравливающие — потому что вылечить наркоманию невозможно. Можно лишь обеспечить установку к трезвому образу жизни, но, к сожалению, потребность в наркотиках у человека остается. Почему и требуется постоянная психологическая поддержка. Но важно понять: если человек, никогда не употреблявший наркотики, начинает наркозависимому внушать, что сможет его легко вылечить, избавить от этих проблем, взаимопонимания не будет, как и доверия со стороны наркомана. Но когда он попадает в среду таких же, как и он сам, при этом будет видеть, что есть те, кто сумел с этим справиться, приходит понимание, что можно жить трезво, без наркотиков. Отсюда появляется установка, мотивация для полноценной жизни.
От становления — до международного сотрудничества
— Евгений Юрьевич, УФСКН России по Челябинской области уже 11 лет. Как шло формирование структуры, каким образом она изменилась за эти годы?
— Когда служба только создавалась, в первую очередь мы пытались понять оперативную обстановку вокруг, за счет чего и как она складывается, поэтому вполне закономерно, что в первые годы задача была поставлена на сплошное выявление преступлений, правонарушений, на работу оперативных сотрудников, на наработку практики следователей, на рост профессионализма спецназа, секретных служб, которые в нашей структуре есть. Но уже с приходом понимания на второй и третий год акценты стали делаться на изобличение лидеров наркогрупп, их пресечение. Мы стали больше бороться именно с организованной преступностью.
При создании управления не было единого подхода в мониторинге наркоситуации, ориентироваться на наркологические массивы было нельзя, поскольку они были максимально необъективны, значит, нужно было разработать механизм определения масштабов наркотизации, факторов, влияющих на степень наркотизации, при этом все должно было быть с привязкой к конкретным территориям. Без этого ставить задачи личному составу крайне сложно. УФСКН России по Челябинской области одно из первых в стране наработало свои формы и методы этой работы, сегодня они тиражируются на уровне Российской Федерации. В рамках мониторинга, который мы проводим, определяются проблемные точки по разным направлениям: социально-экономической обстановке, занятости молодежи, доступности лечения и реабилитации, кроме того, изучаем вопросы, связанные с доступностью конкретных видов наркотиков. Все это позволяет нам целенаправленно организовывать работу.
Также мы старались максимально исключить соревновательный элемент между подразделениями наркоконтроля, вся работа организована в тесной связке всех отделов. И это дает свой положительный эффект. Но давление правоохранительных органов, изменения в законодательстве сказываются и на том, что преступники становятся все изощреннее. Когда Госнаркоконтрль только начинал свою работу, широко практиковался контактный сбыт наркотиков, сейчас наркодилеры используют современные технологии: СМС-рассылку, Интернет. Только за прошлый год нами было выявлено порядка 700 наркопреступлений, совершенных с использованием Интернета, за прошедшие полтора года мы ликвидировали 25 группировок, которые ориентировались в своей деятельности на Интернет. Кроме того, преступники постоянно пытаются легализовать свой наркобизнес, регистрируют фирмы, которые продают якобы легальную и безопасную продукцию, это касается курительных смесей, «солей».
В настоящее время УФСКН России по Челябинской области нацелено именно на слом инфраструктуры, то есть мы стараемся в первую очередь пресечь каналы сбыта наркотиков. Для этого широко используем самые разнообразные методы работы, в том числе и негласные мероприятия, например внедрение. И у нас есть положительные результаты, признанные на государственном уровне. За 11 лет шестеро наших сотрудников были награждены государственными наградами: орденами Мужества, медалями «За заслуги перед Отечеством» и благодарностью президента Российской Федерации.
Еще один показатель нашей работы — пресечение наркопреступлений, совершаемых лицами, которые уже находятся в тюрьме. Мы неоднократно говорили о том, что на сегодняшний день в режимных учреждениях ГУФСИН практически каждый четвертый осужден за незаконный оборот наркотиков, и это не считая тех, кто получил условные сроки. При этом каждый десятый — лидер или участник преступной наркогруппировки. В результате сама тюрьма стала концентрацией лидеров преступных групп, которые, к сожалению, получили возможности для координации своих усилий, формирования новых каналов сбыта, в том числе и международных. А потому мы усилили взаимодействие со структурными подразделениями службы исполнения наказания. Недавно в суд было передано дело о деятельности наркогруппировки, в которой двое лидеров из трех на момент совершения своих наркопреступлений уже находились в местах лишения свободы. В настоящее время в производстве находится около 40 уголовных дел в отношении преступных наркогруппировок, при этом не менее трети участников на момент организации преступной деятельности уже находились в тюрьме. Не менее 40 материалов находится сейчас в разработке. Мы всячески стараемся обеспечить оперативный контроль, изобличать и пресекать деятельность подобных преступных групп.
Я вообще считаю, что колония и тюрьма — это место, где человека лишают гражданских прав и он должен в полной мере ощутить последствия своей противозаконной деятельности. Но, к сожалению, сейчас в учреждениях ГУФСИН благодаря усилиям ряда правозащитников, которые пытаются в нашей стране пропагандировать псевдодемократию, есть некоторые перекосы. Мы не умалчиваем об этом, задаем такие неудобные вопросы органам государственной власти, к счастью, понимание есть. Очень активно работаем и в правовом поле, чтобы изменить ситуацию. На мой взгляд, чтобы решить проблемы, необходима воля государства. Мы должны защищать свои национальные интересы, свою безопасность.
Помимо всего прочего, в рамках международного сотрудничества мы стараемся выйти за пределы Российской Федерации. Силы ФСКН уже вошли в состав ОДКБ, поскольку мы испытываем международное наркодавление, а оно берет истоки далеко за пределами России. А потому важно выстроить полицейское сотрудничество с нашими коллегами по цеху из других стран, организовать заслон сбыту наркотиков на других территориях.
Указом президента нам разрешено иметь 50 официальных представителей нашей службы за пределами Российской Федерации. Сегодня наши представители уже работают в 17 странах мира. Кроме того, поскольку Челябинская область является приграничной территорией, у нас есть санкционированные контакты с коллегами из Казахстана.
Мера ответственности
— Евгений Юрьевич, у Вас за плечами работа каменщиком, служба в горячих точках, в налоговой полиции, вот уже много лет служите в наркоконтроле. Это повороты судьбы или всякий раз появлялось желание что-то менять в своей жизни?
— Я всегда стремился к службе в правоохранительных органах. И мне не стыдно признаваться, что хотел служить именно в КГБ. Но требования к поступлению на службу в эту структуру всегда были жесткими. Чтобы там работать, надо было иметь практический опыт трудовой деятельности, соответствующее образование, службу в армии. Поэтому на стройку я пошел вполне осознанно, так же как и в армию. Во время службы, выполняя боевые задачи, видел истоки тех конфликтов, которые все пытаются назвать национальными. На самом деле все причины военных конфликтов кроются в экономике. Ведь они, как правило, случаются на тех территориях, которые владеют богатыми природными ресурсами — газом, нефтью.
С мая 1993 года я стал работать в отделе налоговых расследований. В начале 2000-х на государственном уровне было принято решение о создании на базе налоговой полиции Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. Я тогда осознал, что вся работа нового подразделения напрямую также связана с экономикой. Ведь наркотрафик — это заказ определенных финансовых структур. Он предполагает два потока: с одной стороны — наркотики, с другой — деньги и материальные ценности. И это не просто извлечение прибыли от уничтожения генофонда, в конечном итоге это обеспечение ликвидности потребительских кредитов. По большому счету международная банковская система в том виде, в каком она сегодня существует, без привлечения откровенно криминальных денег не совсем жизнеспособна. Огромный пласт невозвращенных кредитов сказывается на потерях денежных оборотов банков, которые надо каким-то образом возмещать. И нередко для восполнения потерянных оборотных средств используются деньги от продажи наркотиков.
С другой стороны, есть четкое понимание того, что там, где существует наркотрафик, происходит процесс милитаризации с попытками лидеров наркогруппировок прийти к власти. И мы опять возвращаемся к тому, что где попало конфликты не наблюдаются — только там, где есть природные ресурсы. Поэтому решение государства привлечь к работе в органах наркоконтроля налоговых полицейских вполне обоснованно. Ведь эти сотрудники обладают навыками разработок, опытом негласной работы.
Пусть я не служу в ФСБ, но конкретный сегмент национальной безопасности мы отрабатываем и значимость своей работы ощущаем. Поэтому считаю, то, о чем мечтал, у меня получилось.
— Недавно Вам было присвоено звание генерал-лейтенанта. Что это для Вас — просто звание или определенный жизненный этап?
— Все, что происходит в моей жизни, я называю рубежом. Если медали и ордена я воспринимаю как награды, то должности и звание — как доверие и ответственность.
По большому счету что такое Челябинская область? Мини-государство, к тому же самодостаточное. У нас не только хорошо развита металлургическая отрасль, мы не только производим машины, мы также производим ядерное, атомное оружие. То есть, по сути, Челябинская область — небольшая ядерная держава. И неспроста руководители территориальных органов МВД, ФСБ, ФСКН, прокуратуры носят высокие генеральские звания. Эти звания в первую очередь подчеркивают уровень ответственности руководителя за последствия бездеятельности, если вдруг что-то случится. А потому каждый руководитель должен понимать, осознавать в полной мере уровень своей ответственности за безопасность граждан, области, страны.
