Идет-гудет шершневский лед!
— Да-а, весна-красна, маму ее! Хрен тут проедешь, а тем паче вечером выползешь, если все четыре «копыта» не будут грести, — высматривал я среди лесопасадок проезд. — Яха, вот она, наша лесная дорожка. Давай, ямщик, «поворачивай к черту…»
Все-таки слава богу, что под самым носом у горожан есть такой большой водоем под названием Шершневское водохранилище, откуда даже в последние годы иногда можно принести домой хороший улов. А то что ж получается? Рыбалку хоть и сделали бесплатной, да плата за это получилось немереная: промысловики выгребли все водоемы области, и теперь в них пустая вода. И куда теперь нам, крестьянам, с удочкой податься?! Конечно, в первую очередь в этом мы сами виноваты: видите ли, захотелось халявской рыбки половить. Хотя помнится, даже пушкинский Балда, отвешивая щелбаны попу, приговаривал: не гонись за дешевизной! И вот, как следствие, поп от экзекуции помер, а мы за путевой рыбой вынуждены ездить за тридевять земель. Ну да ладно, коли оркестр в стельку запил, чего уж теперь о танцах мечтать!
— Ну что, бродяга, поубавим рыбки из этих вод?! — выехав наконец на берег и вытаскивая шмотки из багажника, прищурившись, я оглядывал водоем. — Главное сейчас — не падать на лунки где попало, а походить, на людей посмотреть — проще рыбку найти.
Вскоре, сложив все нужное в волокуши, мы двигали к середине водоема, где наиболее плотно теснился народ. Талый снег без звука принимал на себя бахилы, весеннее солнце весело запускало зайцев в глаза, и от всего этого душе хотелось вырваться из дохи и полететь впереди всех и вся. Э-эх, лепота!
— Добрый день, как дела? — достигнув ближнего рыбачка, мы с дружком присели перевести дух. — Дружище, чебак, окунь есть?
— Наверно есть, да не про нашу честь! — уже немолодой товарищ слегка потряс удильником и положил его у своих ног. — С утра три ерша, а более ни шиша! Ноги болят, так что до хорошей рыбы мне не дойти…
Через минуту я уже снова сучил бахилами, при этом как флюгером вращая своей головой. Солнце все больше подбиралось к горизонту, а потому на самостоятельные поиски рыбы времени не было совсем. А раз такое дело, остается оглядеться, посмотреть, кто больше всех «рукоблудит», да и попроситься в «родственники принять».
— Не отставай, чего пыхтишь, как беременный бегемот?! — приглядываясь к сидящим в округе рыбачкам, подгонял я своего дружка. — Вон там, видишь, три мужика жмутся друг к другу. Это не шведская семья, а верный признак — на рыбе сидят…
Первый замес из четырех лунок, посыпанных манкой и сдобренных мотылем, ничего не дал — ни чебака, ни окуня, ни даже ерша. Зато наши трое новых соседей, сидящие в 30 — 40 метрах, как ветряные мельницы размахивали руками, вытягивая серебряных рыб. Сделав два прохода по прикормленным лункам и не дождавшись поклевки, снова берусь за бур. В этот раз захожу относительно «родственничков» с другой стороны и после непродолжительной стандартной возни (сверлим — кормим) снова опускаю свою снасть. И тут, едва вольфрамовая дробинка с мотылем коснулась дна, как поплавок, коротко вздрогнув, сразу пошел вверх! Р-раз — я подсек, и на тонкой (0,1 мм) леске забился хоть и небольшой, но все же приятный вес. Семь метров лески (глубина) закончились быстро, и 150-граммовый чебачишко, сверкая на солнце чешуей, очутился у меня в руках. Красивая рыбешка, но рипус, коего ловили всю зиму, все равно будет краше!
Насадив на крючок «чулком» свежую крупную мотылину, снова отправляю ее на дно. Качок поплавком, еще качок, и после трехсекундной паузы раскрашенный пенопласт опять устремился вверх. Легкая подсечка, и очередной некрупный чебак покинул Шершневский «дом». Ну, слава богу, пошла веселуха…
— Ну что у тебя? — вскоре с грустной физией подошел ко мне Яха, который, по сути, всегда был главным тунеядцем в нашей компании, потому что лунки сверлить желал меньше всего. — О, какой чебак! На что ловишь?
— Как сидишь, на что ловишь! Ты дурачком-то не прикидывайся, а бери бур и рыбу ищи. Тут все присутствующие на одно и то же ловят. А клюет у тех, у кого ловилка работает и руки откуда надо растут…
Нехотя подобрав бур, Яха отошел в сторону и, высверлив всего одну лунку, опустил удочку и сразу уселся на стул.
— Яш, ты какого ляда уселся? — обернулся я на напарника, — сверли еще пару-тройку дыр и манкой с мотылем сразу корми.
Мой дружок сделал вид, что не слышит, и над единственной своей лункой продолжал деловито сопеть. Вот же рыбак — с печки бряк! Да и флаг ему в ботиночные руки, пусть им машет и отнюхивает, как всегда…
А тем временем, едва я выхватил из первой лунки подряд шесть рыбешек, чебаки сказали: хватит, и я, сыпнув манки в воду, перешел на следующее озерное «окно». И снова, едва поплавок оказался на своем рабочем месте, как тут же пошел вверх…
Ни на одной рыбалке нельзя ограничиваться одной-двумя лунками, даже если речь идет о самых неразборчивых относительно клева рыб. Тем более что Шершневский чебак весьма и весьма прихотлив: то погода не та (поднимается в полводы и встает), то вообще уходит, меняя стоянки. И тогда пойди его, поищи! Шершни — водоем немаленький, никаких ног не хватит, чтобы его обойти! Как правило, самый рабочий вариант — это четыре-пять лунок, при условии, что рыба найдена и постоянно клюет. Постоянно — это когда три — пять рыб с одной лунки, затем пауза и смена позиции. При переходе на следующую лунку прежняя прикармливается и за то время, пока совершается полный обход всего луночного круга, в начальном месте рыба снова подходит на прикорм. Так работает рыбацкий конвейер.
…После очередной подсечки вдруг тяжесть на леске увеличилась втрое, и тонюсенький монофил тревожно «закрякал» о рваные ледяные края. Интересно, кем это бог наградил?!
Тянем-тянем, травим-травим… Бесконечно это не могло продолжаться, и, наконец, через «очень длинную» минуту клюнувшая рыбина медленно высунула из лунки свою клыкастую пасть. Судачок!
На поверку судачишка оказался подростком — всего-то, наверное, граммов 400, а упирался по-взрослому, как тот бычок, которого тащат на колбасу. И вот теперь, выказывая свое недовольство, он косил злобным стеклянным глазом и как мог изворачивался в моих руках. Не б…ди, товарищ, солдат ребенка не обидит! Вскоре, аккуратно сняв «мальца» с крючка и устроив ему на память «профиль — анфас, отпечатки пальцев» (фотосессия), отпускаю «змееныша» восвояси. Иди, красава, только наших чебаков не гоняй!..
— Яха, ты куда рулишь, склеротик, там же яма, забыл?! — уже в темноте, через поле воды и грязи пробивались мы от берега до трассы на спасительную для нас твердь. Кузов в грязи, окна в грязи, крыша в грязи…
— Все, больше сюда не поеду, хватит с меня таких чебаков, — выбравшись, наконец, на трассу и вытирая зеркала от грязи, куксился мой корешок. — Теперь вот за мойку плати…
— Хватит так хватит, — вслух успокаивал я дружка. Однако что-то подсказывало мне, что все это я уже сто раз слышал, ибо нет круче истины про нас, рыбачков, — зарекалась свинья в грязь лезть!