Ленин в миниатюре

Впервые челябинцы познакомились с ним 6 марта 1917 года у кинотеатра «Луч». Это было первое выступление Самуила Цвиллинга в нашем городе. Оно по-разному трактуется современниками, но все сходятся в одном: молодой человек обратил на себя внимание дерзким голосом и непримиримой позицией по отношению к офицерству. Все преподносимые людям мысли Цвиллинг брал из ленинских статей, за что его иногда называли в Челябинске «Ленин в миниатюре».

Настоящее имя Самуила Моисеевича Цвиллинга — Шмуль Берк Мовшев Цвилинг (с одним «л»). Родился в Тобольске в бедной многодетной семье. Отец его был парикмахером, а мать, Рахиль Лея Янкелева Бинина, служила подённой работницей — красильщицей. Устав от пьянок мужа, Рахиль забрала детей и переехала к богатым родственникам в Омск.

Малолетнего Самуила отдали учиться в хедер — начальную еврейскую школу, по окончании которой он поступил в городское училище. Путь в гимназию ему был закрыт высокой платой за обучение, продолжить учёбу в Омске он не смог. Мать совсем выбилась из сил и не в состоянии была содержать детей.

Двенадцатилетнего Самуила отправили к старшему брату Григорию, который, окончив в 1903 году техническое училище, уехал в Иркутск. Этот город был центром общественно-политической жизни Восточной Сибири, здесь было множество социал-демократических кружков. На квартире брата происходили постоянные собрания, печатались листовки. Так Самуил после окончания гимназии с благословения старшего брата окунулся в политическую криминальную жизнь.

Первый раз Самуил оказался за решёткой в 1906 году, ему было 15 лет. Его задержали на крупном большевистском собрании в Иркутске, которое проводилось под видом празднования Нового года. Самуил провёл в Александровском тюремном централе два месяца.

После того случая фамилия Самуила оказалась на страницах «Гу- бернских ведомостей»: в постановлении иркутского генерал-губернатора сообщались фамилии людей, подлежащих выселению из города. Но вместо назначенного пункта выселки он оказался в Омске. Здесь он легально работал секретарём городского общества приказчиков, а нелегально по поручению организации РСДРП занимался пропагандой в воинском гарнизоне. Дерзость Цвиллинга не знала границ. Например, 15 мая 1906 года в городском театре во время антракта он открыто обратился к публике с призывом пожертвовать деньги на нужды революционеров. Естественно, его прямо в зрительном зале и арестовали. На этот раз его сослали в Томск, а старшего брата — в Ташкент.

В 1907 году в Томске Самуил поступил вольнослушателем на курсы самообразования при техническом университете. Вскоре вошёл в круг политической борьбы, участвовал в спорах между социал-демократами и социал-револю-ционерами, стараясь разобраться в разногласиях, его симпатии склонялись в сторону последних. Во время выборов в Госдуму Самуил распространяет воззвания среди рабочих, студентов и попадает в полицию, его переводят в загородное исправительно-арестантское отделение.

Высылки из различных городов стали для братьев обыкновенным явлением, это поднимало авторитет в криминальной среде, а безнаказанность толкала к совершению преступлений. Он совершал налёты, грабежи. «В эти годы товарищ Цвиллинг был крепко связан с эсеровской организацией, — пишет жена Самуила Моисеевича Софья Кержнер. — В конце 1907 года под тяжестью условий и нелегального существования, безработицы он с братом выслан за революционную деятельность из Ташкента. Принимает участие в одной из экспроприаций в Томске, но операция заканчивается неудачно».

Сибирские социал-демократы отмежевались от преступлений братьев, заявив, что экспроприации не были согласованы с членами партии. За Цвиллингом была установлена слежка. Вскоре братьями было совершено ограбление аптеки.

«В Томске 15 октября 1907 года было совершено ограбление, — докладывал ротмистр Долгов. — Около шести часов вечера в аптеку вошёл неизвестный молодой человек лет семнадцати — восемнадцати и обратился к провизору с просьбой о продаже ему щавелевой кислоты. После отказа неизвестный вступил с провизором в пререкания. Через несколько минут в аптеку вошёл другой неизвестный молодой человек, который, крикнув: «Руки вверх», с пистолетом браунинг подошёл к прилавку, приказал кассирше открыть кассу и, забрав оттуда около 75 рублей, быстро скрылся из аптеки, а вслед за ним ушёл и второй мужчина».

Было установлено, что один из грабителей носил кличку Муля (им оказался Самуил Цвиллинг). Именно он выступил в роли недовольного покупателя, а его брат Борис взял на себя самую «грязную» работу. Обоих арестовали и поместили в тюрьму на время следствия. 14 января 1908 года суд приговорил Бориса к смертной казни через повешение, а Самуила определили в тюрьму на 12 лет.

Однако адвокат сумел добиться смягчения приговора, так как оба брата были несовершеннолетними: Борису смертную казнь заменили ссылкой на каторжные работы на 10 лет, а Самуилу сократили срок тюремного заключения до четырёх лет. Как опасный преступник первые два года Цвиллинг находился в кандалах, затем содержался в одиночной камере. В последний год, в соответствии с правилами царской тюремной системы, ему разрешалось уходить на два-три часа в город без конвоя. Освободившись, Цвиллинг вскоре женился на Софье Кержнер, и 19 мая 1913 года у него родился сын Лев.

В последующие годы он живёт то в Екатеринбурге, то в Троицке, то в Сатке. В Челябинск он приехал для прохождения строевой военной службы в 109-м запасном полку. В первое время новобранец не проявлял антиправительственных настроений, даже отмечался начальством за смекалку и аккуратность. Но вскоре вновь берётся за своё. Уголовному преследованию Цвиллинг подвергался и после февральской революции 1917 года.

Военный министр Временного правительства Керенский с подачи уральских политических противников обвинил Цвиллинга в уголовном (похищение мальчика с целью жертвоприношения по еврейским обычаям) и государственном преступлениях. Однако исполком Челябинского совета рабочих и солдатских депутатов, где Цвиллинг на тот момент занимал пост председателя, заявил, что тот заслуживает полного доверия. Уголовное преследование было прекращено.

«Какие только слухи не ходят обо мне, —говорил Цвиллинг, — сначала был пущен слух о том, что еврейское общество покупает меня за 450 рублей в месяц, чтобы я отказался от звания председателя. Теперь распространяются слухи о том, что я — провокатор, уголовный преступник, судившийся за кражи и грабежи».

Цвиллингу не раз пытались подпортить моральный облик, извлекая факты десятилетней давности и придавая им гласность. Новости быстро облетали Челябинск, но судимость Самуила Моисеевича не особо взволновала горожан, исключение составила небольшая группа, у которой он вызывал «аллергию», они видели в нём малообразованного человека.

Вся председательская жизнь Цвиллинга прошла в собраниях и митингах, на которых он не забывал подчёркивать классовое разделение людей. Как тогда говорили, «кто больше всех кричит, тот и берёт перевес». А делать это он умел профессионально. Вскоре его избрали правительственным комиссаром Оренбургской губернии. В Оренбурге за попытку экспроприации был посажен в тюрьму, откуда бежал и в декабре 1917 года вновь появился в Челябинске.

В нашем городе он организовал отряды добровольцев-красно-гвардейцев и в качестве командира батальона двинулся на Оренбург, чтобы расправиться с политическими противниками. Однако выполнить миссию не смог. 2 апреля 1918 года в бою в районе станицы Изобильной под Оренбургом он был зарублен белогвардейцем. Тело Цвиллинга вместе с другими погибшими было захоронено в общей могиле.

Гибель Цвиллинга тяжело переживали боевые соратники, родные. В Челябинске состоялись траурные митинги памяти большевика-комиссара. В газетах публиковали статьи, посвящённые ему. На майском собрании большевики задумали напечатать 1000 портретов Цвиллинга и распространить их среди челябинцев. Чуть раньше, 1 мая 1920 года, одна из самых старых и значительных улиц города, Большая, была переименована в улицу имени Цвиллинга. На десятилетие со дня его смерти появилась школа имени Цвиллинга (сейчас на её месте мемориал «Вечный огонь»).

Анна БАЕВА