Он просто хотел понять: ради чего стоит воевать

Для воина-интернационалиста, полковника в отставке Валерия Буркова, а ныне отца Киприана, война до сих пор не окончена, только теперь она совсем другая.

Один из последних Героев Советского Союза, единственный монах – обладатель медали «Золотая Звезда», он много ездит по стране. Но с нашим городом связаны воспоминания о юности. Валерий Анатольевич – выпускник Челябинского высшего военного авиационного училища штурманов. Участвовал в боевых действиях в Афганистане. После тяжелого ранения ампутировали обе ноги. Тогда ему было всего 27 лет. Но он, по примеру легендарного летчика Великой Отечественной Алексея Маресьева, вернулся в армейский строй, вновь поднялся в небо и еще 13 лет служил в Вооруженных силах. А в прошлом году принял монашество.

Накануне годовщины вывода советских войск из Афганистана отец Киприан побывал в Челябинске. Встречался со школьниками, в просветительском центре при храме Сергия Радонежского общался с верующими. Высокий, худощавый, с седой бородой, в строгом монашеском облачении со звездой Героя на груди, он стремительно вошел в аудиторию, тепло приветствовал собравшихся. Подкупающая искренность и заразительное жизнелюбие гостя сразу расположили к беседе. Разговор о вере и воле Божьей, о войне, о подвигах, о жизни продолжался больше двух часов. За это время отец Киприан ни разу не присел. Стоял… на искусственных ногах.

По воле Божьей

Свою потрясающую историю он рассказывал спокойно, без надрыва, с легкой иронией. Но сначала несколько слов для знакомства. В начале 90-х работал советником президента России по социальным вопросам, возглавлял Координационный комитет по делам инвалидов. Позднее занимался бизнесом, избирался депутатом. Признание, успешность, достаток – казалось бы, у него было все. Добавим, Валерий Бурков активно занимался общественной деятельностью, отстаивал интересы инвалидов (разработанные им документы позднее вошли в закон «О социальной защите инвалидов»), выступал на радио и телевидении, часто встречался со школьниками.

«А почему монахом стал?» - шепнула моя соседка. И, словно услышав вопрос, отец Киприан продолжал:

- Внешне я ни в чем не нуждался, но внутри чувствовал себя совсем одиноким. Я зашел в тупик, понял: все, что я делал, – пустое. В тот момент я был готов принять Бога.

Произошло это семь лет назад. В 2009 году он неожиданно уходит из публичной жизни, уединяется на своей подмосковной даче. Вместе с тем появляется новое дело: к нему за помощью приходят болящие душой люди – страдающие зависимостями, пострадавшие от сектантов, бывшие экстрасенсы…

- Я последние семь лет стараюсь жить по правилу: ни от чего не отказывайся, кроме греха, и ни на что не напрашивайся, - говорит отец Киприан. - Попросили меня сделать реабилитационный центр для нарко- и алкозависимых. Я согласился. За благословением поехали к старцу Илии. Неожиданно для себя Бурков задал ему вопрос: «Есть ли воля Божья на постриг меня в монахи?» Старец молчал.

- Как говорят, возникла неловкая пауза, - блеснул глазами отец Киприан. - Ну, думаю, попал. И вдруг слышу: «Благословляю».

Не прошло и года – звонок от благочинного Казанского мужского архиерейского подворья города Кара-Балта Бишкекской и Кыргызстанской епархии: в апостольский пост - постриг, владыка благословил.

- Для меня это была полная неожиданность, - вспоминает отец Киприан. - Все-таки я сомневался, думал, может быть, перенесут постриг на Рождественский пост.

Но отменить распоряжение владыки уже было невозможно. Так Валерий Бурков стал монахом Киприаном. Привыкший самостоятельно принимать решения, брать на себя ответственность, он предался воле Божией, доверился Ему во всем.

- Сначала я не представлял, как можно так жить, - признается монах. - А где моя воля? Раньше, как человек деловой, целеустремленный, я все планировал на год вперед, ставил цели и всегда их достигал. И к чему пришел? К пустоте и одиночеству. Сейчас стараюсь не заботиться о завтрашнем дне, но Господь помогает. Знаете, когда предаешься воле Божией – это как в армии: получаешь задачу дня, выполняешь ее, а на завтра – бац, и новая задача.

Три просьбы офицера Буркова

- Отец Киприан, расскажите про свой подвиг, - золотая Звезда Героя, как магнитом, притягивает взгляд мальчишек в кадетской форме.

- Какой подвиг? – ласково улыбается гость. - Ты просто добросовестно делаешь свою работу. Только подвигом это я назвать не могу. Когда в госпитале узнал, что командующий принял решение представить меня к званию Героя Советского Союза, я сказал, что этого не надо делать. Надо же будет о чем-то рассказывать. А что я мог тогда сказать?

Высшую награду СССР «за героизм и мужество, проявленные при выполнении заданий по оказанию интернациональной помощи народу Республики Афганистан, за гражданскую доблесть и самоотверженные действия» полковник Валерий Бурков получит в 1991 году, через семь лет после ранения.

- В госпитале была у меня еще просьба, - продолжает свой рассказа отец Киприан. - Не сообщать маме о ранении. Мам надо беречь. Я своей маме писал из Афганистана: сижу в штабе, играю в ансамбле, предложили поездить с концертами по гарнизонам. Ответ получил, когда лежал с ранением в госпитале. Мама писала: «Сыночек, я бы очень не хотела, чтобы ты ездил с концертами по гарнизонам, ведь это опасно…»

Хотя ни о каких гастролях не шло и речи. Валерий служил передовым авианаводчиком. А значит, всегда на переднем крае, в гуще боевых действий вместе со спецназом, с десантниками, с мотострелками. Авианаводчик определял места сосредоточения противника, вызывал авиацию и, по сути, управлял экипажем над полем боя. А «духи» могли быть в 60 метрах, и авианаводчик мог попасть под их прицельный огонь...

А третья просьба Валерия Буркова – помочь вернуться в строй.

- Когда после ранения очнулся, увидел – ног нет, - рассказывает он. - Вспомнил Алексея Мересьева, подумал: он летчик - и я летчик, он советский человек - и я советский человек, так в чем разница? И я махнул рукой - ерунда (про ноги), новые ноги сделают. И - как отрезало: больше никогда мысли не возникало, как я буду жить. И ни малейшего сомнения в том, что останусь в армии, буду летать.

Ровно через год после ранения Буркова направили учиться в Военно-воздушную академию имени Ю.А. Гагарина, после этого он еще 13 лет прослужит в армии.

Девчата и музыка

К тому времени молодой офицер еще был не женат. И, естественно, его беспокоил вопрос, как девчата к нему с таким ранением будут относиться

- В госпитале стал проверять. Подходит ко мне медсестричка ставить очередной сильнодействующий укол, а я смотрю на нее грустными, но влюбленными глазами: «Ты меня не любишь, но жалеешь…», - озорно подмигивает наш собеседник. – В общем, девушки реагировали нормально.

А во время учебы в Военно-воздушной академии встретил будущую жену. Как-то ее спросили: долго ли Валерий ухаживал. На что она отвечала: да я сама за ним полгода ухаживала, чтобы понял - лучше меня не найдет.

- А вот вы говорили, что в Афганистане в ансамбле играли, гастролировали, - интересовалась православная молодежь.

- Конечно, в Афганистане я не концертировал. Не до того было: боевые операции, постоянное напряжение… Но у меня отец пел, играл на гитаре, баяне, фортепиано, а дед - на балалайке. Я тоже умею на всех этих инструментах. Молодым лейтенантом даже научился играть на трубе, - лицо озарила искрометная улыбка. - Командир дивизии заставил создать духовой оркестр. Я создал, а он спрашивает: сам-то что не играешь. Пришлось научиться.

Позднее в составе творческой группы воинов-афганцев «Шурави» (что в переводе означает «советские») объехал полстраны, выступал и один как автор и исполнитель армейских песен. В 2000-х годах Валерию Буркову предоставляли столичные площадки на Поклонной горе, возле Большого театра, где он выступал не только как автор-исполнитель, но и как продюсер, сценарист, режиссер и даже ведущий.

Завещание отца

…Его жизнь, наверно, могла бы быть другой. Изначально все складывалось так, что Бурков должен был остаться в Союзе. Молодому офицеру предлагали два варианта: остаться в ЧВВАКУШе штурманом-инструктором или поехать служить на Дальний Восток. Третьего не дано. Валерий выбрал Дальний Восток. Но стремился в Афганистан. Однако в самом начале летной работы «поймал» туберкулез легких.

- Для меня это было как обухом по голове. Сразу представил картинку из детства: дедушка в деревне на завалинке, кашляющий кровью, Чехов вспомнился, - рассказывает отец Киприан. – Я не хотел верить в диагноз. Правда, врач успокоил: болезнь излечима, временно спишут на землю, но, если будешь выполнять все назначения, сможешь вернуться к полетам. Я сразу бросил курить, делал все, что требовали врачи, и вскоре болезнь прошла. По приказу министра обороны военнослужащих нельзя направлять в страны с жарким климатом в течение трех лет после выздоровления. Я выехал через год.

Почему рвался в Афганистан, что заставляло писать рапорт за рапортом? В 1982 году отец Валерия, Анатолий Иванович Бурков, погиб в Афганистане. Кто-то думал, что сын хочет отомстить за отца. А он просто хотел понять: ради чего стоит воевать.

- Отец написал последнее письмо за 12 дней до гибели, - вспоминает отец Киприан. – Его строки как завещание: «Я горел, я горю и сгораю, но не будет стыда за меня». А вот ради чего он там был?

Валерий Анатольевич нашел для себя ответ на этот вопрос и дал его в одной из своих песен, завершающих афганский цикл: «Что же я сумел понять, как ответить, что сказать? Да, за счастье ребятишек, пусть чужой страны детишек, стоит жить и умирать».

Звезда – это проповедь

К войне отец Киприан относится однозначно:

- Это противоестественное для человек дело. На войне любой человек получает психическую травму. Но она может и покалечить, и укрепить. Если ты мотивирован, как мой отец, шел воевать за долю лучшую мусульманина-брата - война укрепит. А если озлобляешься, хочешь мстить - она ломает человека.

- А почему вы Звезду носите? – не унимались младшеклассники.

- Стесняться носить Звезду не нужно. И ребята должны знать, что есть такая награда, - объясняется Герой Советского Союза.- Вот до революции георгиевских кавалеров мало кто знал лично. Но в каждом храме во время молебна перечислялись их имена. И сам царь-батюшка устраивал прием для них. Мы сейчас в Кремле встречаемся с президентом страны. И я говорю властям: не бойтесь использовать нас для патриотического воспитания. А если кто-то «зазвездится», в момент опустите на землю. Ведь мы же знаем примеры, когда Героев лишали Звезды, расстреливали даже.

Отец Киприан признался: после пострига он думал, что больше ему не придется носить Звезду Героя. Однако, к удивлению, благочинный благословил его надеть звезду на подрясник. «Это проповедь», - сказали ему. – Я сначала ничего не понял. Но послушание надо выполнять, - улыбнулся отец Киприан. – А вот осенью приехал в Челябинск на 80-летие ЧВВАКУШа (это была первая публичная поездка в монашеском облачении), тогда на аэродроме я понял, что благочинный был прав. Меня спрашивают: как это ты, Герой, в монахи подался? А я отвечаю: монахи – спецназ Божий. Знаете, сколько Господь приводит к нам людей с высокой степенью духовного поражения, вплоть до одержимости? Так что война продолжается.

Но это уже совсем другая история.

Фото Вячеслава НИКУЛИНА