Человек с ружьем. Будущее с пушкой?

В небольшом и еще не вполне обжитом офисе, расположенном за дверью в самом конце коридора, где чередуются салоны красоты, турагентства и нотариусы, на полстены раскинулась карта Челябинской области. Вернее, две карты: современная и копия датированная началом ХХ века. Здесь же и государственная атрибутика – нового времени и царской эпохи. К стене в ряд прислонены новенькие гранитные плиты. С видимым усилием, но и с нескрываемой гордостью координатор Челябинского отделения РВИО Павел Стромов отодвигает стоящий отдельно прямоугольник без опознавательных знаков и, широко улыбаясь, демонстрирует зеркальную поверхность:

– Готовим мемориальную доску, буквы еще не нанесены. Доска будет установлена на месте, где жил Дмитрий Колющенко. К сожалению, дом утрачен: снесли в 90-е. Он находился там, где сейчас трамвайная диспетчерская.

Не нужно сметать все старое

– А на что табличку вешать?

– На диспетчерскую. Вопрос согласован со всеми инстанциями, осталось пройти городскую думу. Когда в 1917 году на нашей территории установилась советская власть, Колющенко назначили в реввоенсовете ответственным за финансы, в частности за сбор контрибуций, наложенных на обеспеченных людей Челябинска. Те, естественно, к нему добрыми чувствами не воспылали, и когда произошло восстание белочехов, в результате которого власть сменилась, Колющенко, как и остальных членов реввоенсовета, арестовали. А потом, как известно, всех расстреляли на месте теперешней площади Павших Революционеров…

– Может быть, стоит как-то обозначить место захоронения Колющенко, вместо диспетчерской?

– В советское время его останки не могли обнаружить: они были спрятаны белыми. Но в прошлом году нам посчастливилось найти воспоминания одной женщины, которая указывает на то, что она эти останки видела в леднике Марьянинского кладбища. Сегодня это территория радиовышки в районе улицы Воровского. Кладбище давно закрыто, но именно там, согласно сведениям, и был похоронен Колющенко. Конечно, сейчас мы уже не в состоянии что-то идентифицировать. Но как напоминание о тех событиях, как исторический урок мемориальная доска должна появиться.

Не нужно быть большевиками в плохом смысле этого слова и, как они, сметать все старое. Мы за то, чтобы новые поколения вынесли правильные выводы из истории, мы за объективную память. Но вот случай самый вопиющий: на станции Полетаево была могила красногвардейца Алексея Дюкорева, погибшего 26 мая 1918 года от рук белочехов. В тот день, дежуря на станции, он передавал радиограмму в Златоуст, предупреждая, что начался мятеж, и в этот момент (он даже не все успел передать) его убили. 20 лет было пареньку. Отдал жизнь, честно выполнив воинский долг. Жители поселка похоронили его неподалеку, соорудили небольшой обелиск. Почему сегодня нужно попирать его могилу? Обелиск в Полетаево разрушен…

– Когда это случилось?

– Несколько лет назад. Сейчас на этом месте топчутся ногами и бросают мусор. Вот другой пример: в Юрюзани есть памятник – объект культуры регионального значения, посвященный погибшим в Гражданскую войну. Находится он на территории храма. Кого-то смущает, что по пути к храму маячит символ того государства, которое якобы угнетало церковь. Слышатся предложения снести памятник, а на его месте установить крест всем и вся. Зачем? Не надо ничего сносить. В целом складывается впечатление, что наше общество до конца еще не осмыслило то, что произошло в 1917 году. На мой взгляд, это было глубочайшее, сильнейшее предательство государства, Российской империи, которая в то время вела кровопролитную войну с внешним врагом. Представьте, если бы в 1941-м начали выяснять отношения со Сталиным. А он, мне кажется, в глубине души именно повторения истории и боялся, неслучайно первым не выступил, поручив это Молотову. Но народ все-таки интуитивно, подспудно извлек урок 17-го года.

Прежние памятники и новейшие

– Павел, вернемся к доске Колющенко. Вы сказали, что почти все инстанции одобрили ее установку. И так каждый раз получаете одобрения?

– Мы должны действовать исключительно в правовом поле. Например, воссоздавали мемориальную доску на месте гибели красного командира Михаила Мехового. Это станция Шершни. Прежняя табличка была утрачена в результате ремонта здания, в общем, куда-то исчезла. Как полагается по закону, возможность воссоздания доски нужно было согласовать с министерством культуры, с городскими властями, с руководством той же железной дороги и так далее. Все делали на собранные средства, причем собирали их разные люди – от старообрядца до коммуниста. Единственное, что мы добавили исходя из биографии Мехового, что он являлся кавалером Георгиевского креста. И это изменение тоже согласовали с минкультом. Да, стараемся действовать в правовом поле. Хотя у нас столько объектов культурного наследия сносится, уничтожается! В Челябинской области много памятников, отражающих историю Гражданской войны, которые находятся в неприглядном виде…

– Как относиться к современным памятникам, посвященным годам Гражданской войны? Не кажется ли вам, что сегодня пытаются просто по массе уравновесить те, что некогда поставлены красным, с новыми памятниками белым?

– К этому нужно подходить с величайшей осторожностью и начать с сохранения имеющихся. Давайте не забывать, что попираются могилы героев-красноармейцев. Это недопустимо, иначе мы… как гласит пословица: если выстрелить из ружья по своему прошлому, то будущее ударит из пушки. Зачем стрелять из ружья в прошлое?

Маршрут «Забытый Урал»

– Расскажите, о чем будет книга «Забытый Урал», написание которой – в планах регионального отделения на этот год.

– Книгу мы пишем в соавторстве с коллегой. В ней на примере жизненного пути главного героя, участника Гражданской войны, заложена мысль о том, как личный бунт, личное противоборство созидательного и разрушительного начал в человеке перекладывается на процессы, происходящие в обществе, и как это взаимосвязано. При этом хотелось сравнить Гражданскую и Крестьянскую войны, которые имели место на территории нашей области. Моя сверхзадача в книге – исторически и хронологически вести эту линию, а коллега наполняет ее художественным содержанием. Например, события Челябинского сражения настолько драматичны, а местные жители в большинстве своем о них не знают. Это и есть одна из целей – рассказать людям о том, что происходило на земле, на которой они живут.

– В прошлом году вы совершили реконструкцию рейда по Юрюзани 26-й стрелковой дивизии 1919-го. В этом году будет нечто подобное?

– Мы разработали исторический маршрут периода Гражданской войны, который охватывает Катав-Ивановский, Верхнеуральский и Чесменский районы. Это путь 24-й «железной» (такое название дали за особую стойкость) Симбирской стрелковой дивизии 5-й Красной армии в июне-августе 1919 года. Рейд шел в рамках Верхнеуральской операции. Дивизия сильно пострадала, особенно под Березиновкой, где в позапрошлом году найдены имена 600 погибших. Места, через которые шла дивизия, труднопроходимые. Летом пройдем маршрут полностью.

Также постараемся повторить маршрут другой дивизии, только уже с белой стороны, – 11-й Сибирской, в которой, кстати сказать, служил Виталий Бианки, будущий советский писатель. В то время напрямую поворота железной дороги на Троицк не было, и дивизия, сформированная под Омском, примерно 22 июля 1919 года прибыла на станцию Полетаево, крайне важный транспортный узел. Затем спустилась к станции Нижнеувельской, откуда ускоренным маршем двинулась к Верхнеуральску, далее – к Спасскому, и здесь была целиком разгромлена. Она наткнулась на ту самую 24-ю «железную». Причины разгрома понятны. Во-первых, 11-я дивизия состояла из молодых новобранцев. Во-вторых, ускоренный марш даже для бывалых подразделений был очень серьезен и их полностью деморализовал. К тому же дивизии красных и белых различались численностью: красные были лучше укомплектованы…

Кроме того, в этом году попытаемся по максимуму охватить районы, где, по нашей информации, есть заброшенные памятники на местах боев Гражданской войны. Нужно посмотреть, что от них осталось и осталось ли вообще, принять меры по сохранению. Это буквально вся область, за исключением Октябрьского района, где особых боев не было.

Замурованный Гашек

– А в самом Челябинске есть какие-то планы?

– Здесь трудно что-то планировать, поскольку, видите, доской Колющенко с прошлого года занимаемся: изготовление, согласование и так далее. Но проект есть. В советское время в Челябинске в основном ставили мраморные мемориальные доски, которых еще достаточно много, но отдельные утрачены, в частности на здании нынешнего Молодежного театра были две. Доски сняты – на фасаде от них только дыры остались. При этом те, что остались, под воздействием времени, пыли и грязи начали сереть. Возле городской администрации есть доска, где сказано, что на этом месте стоял дом, в котором располагался политотдел 5-й Красной армии, а также работал будущий писатель Ярослав Гашек. После ремонта доска была просто вмурована в здание, и сейчас ее с трудом можно увидеть за побелкой. Правда, как привести в порядок посеревшие мемориальные доски, мы знаем.

– Павел, не думаете, что опять придется каждую доску согласовывать?

– Есть желание что-то сделать в этом плане для города. К счастью, молодое поколение тоже не остается в стороне. Недавно в ЧелГУ мы вручили символические награды всем, кто внес вклад в дело создания памятника в Лягушино, где на небольшом клочке земли с разницей в несколько столетий разразились бои Крестьянской и Гражданской войн. Особенно важно, что одну из наград – плакетку – передали студенту второго курса Николаю Арапову. Житель деревни Ключевка-2, он оказывал содействие абсолютно бескорыстно. В ЧелГУ нам предложили сотрудничать в рамках проведения круглых столов, конференций. РВИО берет на себя роль экспертов, и хочется, чтобы в молодежной среде южноуральцев было четкое понимание событий, которые здесь некогда происходили. Быть объективными – это принцип, который стоит для нас во главе угла.

Знаете ли вы, что

Общероссийская общественно-государственная организация «Российское военно-историческое общество» создано указом президента РФ от 29 декабря 2012 года «в целях консолидации сил государства и общества в изучении военно-исторического прошлого России, содействия изучению отечественной военной истории и противодействия попыткам ее искажения, обеспечения популяризации достижений военно-исторической науки, воспитания патриотизма и поднятия престижа военной службы».

Сегодняшнее РВИО по сути своей является правопреемником Императорского Русского военно-исторического общества, основанного в 1907 году. 7 (20) апреля того же года состоялось первое общее собрание членов-учредителей. Вскоре был утвержден его устав, и Николай II принял звание почетного председателя РВИО, даровав ему право именоваться Императорским. Начало Первой мировой войны заставило общество свернуть свою деятельность до минимума (почти все его члены убыли на фронт), хотя формально оно существовало до октября 1917 года.